Пленница судьбы (Испытание чувств)

— Я хочу родить ребенка, — однажды обмолвилась Мари. — Но не знаю, смогу ли теперь, после всего, что было в моей жизни…

— Послушай, — отвечал на это Кристиан, — мы забываем о том, что еще очень молоды и, скорее всего, прожили меньшую, а не большую часть жизни. Поверь мне, все сбудется, все, чего мы захотим.

И Мари старалась верить.

Однажды утром, когда Мари и Кристиан гуляли по берегу, к острову причалила лодка, из которой вышли совершенно не похожие на местных жителей люди. Мужчина, благородство осанки и манер которого сразу бросалось в глаза, был одет в темно-серый сюртук дорогого сукна, а высокий кружевной ворот голубого летнего платья дамы был сколот у горла драгоценной камеей. На обоих были жесткие соломенные шляпы с плоскими узкими полями. Мужчина держал в руках трость.

Ступив на берег, Александр де Монтуа остановился и смотрел… Нет, не на замерших в отдалении Кристиана и Мари, а на сам остров, на сочетание зелени и камня, дикой природы и деяния человеческих рук. Он всегда считал, что замок его предков похож на остров в океане, и не ошибся. Океан и долина Луары — тот же далекий горизонт, те же живость и поэтичность, те же единство пейзажа и бытия человека, замок и скалы — тот же цвет камня, то же впечатление призрачности и легкости, не нарушающее величия, та же игра света и тени, отраженных от поверхности воды.

Шанталь побежала по берегу, Александр шел следом. Кристиан смотрел настороженно, холодновато; в его взгляде не было тихого торжества, лишь ожидание, ожидание человека, не знающего, какие карты на руках у противника.

Когда он с искренней радостью обнял мать, Александр перевел взгляд на девушку. Вот она какая, эта таинственная Мари! Длинные темные волосы, в беспорядке разметавшиеся по плечам, скромное платье, лицо скорее своеобразное, чем хорошенькое, а глаза… Ее нынешнее счастье во многом было мнимым, душа ее еще страдала и хранила это страдание как некую тайну, и не хотела, чтобы кто-то проник в нее. Пройдет еще много времени, прежде чем она забудет прошлое и вновь научится радоваться жизни.

— Здравствуйте, Мари. Кристиан…

— Здравствуйте, месье, — сказала девушка.

Молодой человек кивнул.

Шанталь виновато, почти застенчиво обняла Мари за плечи и прошептала:

— Я рада, правда. Я была неправа.

Все еще растерянные, смущенные, охваченные противоречивыми чувствами, они пошли наверх. Александр беспрестанно оглядывался — то на наползающие на пляж длинные, извилистые языки волн, то на изрезанное крыльями чаек небо. Шанталь вцепилась в руку Кристиана. И только Мари взбиралась по тропинке с ловкостью и непринужденной легкостью истинной островитянки.

Домик был залит солнцем. Мари задернула занавески, словно отгораживая комнату от остального мира. Шанталь, чувствующая себя здесь как гостья, присела на диван.

Мари принесла на стол сыр, масло, хлеб, поставила кувшинчик со сливками, а через некоторое время и кофейник со свежесваренным кофе.

Александр поймал себя на мысли, что тут не нужно надевать на себя маску, и понадеялся на то, что здешняя простота нравов поможет сблизиться всем четверым.

Не так давно настал момент, когда он понял, что его стремление защититься от любви и судьбы жалко и бесполезно, что оно, это стремление, разрушает ту самую внутреннюю систему ценностей, какую должен беречь человек. И тогда он поехал к Шанталь, и она его приняла, и дала понять, что примет его всегда, что бы ни случилось, и будет рада, и станет ждать.

— Долго ли вы собираетесь здесь пробыть? — спросил Александр Кристиана и Мари, когда они все вместе сидели за столом.

— До конца лета точно, а дальше… — Кристиан бросил взгляд на Мари: — Не знаю.

— Дело в том, что я не отказался участвовать в выборах в Национальное собрание и в связи с этим собираюсь открыть и финансировать собственную газету.

— Это можно рассматривать как предложение?

— Да.

— Я подумаю. А сейчас я хочу сообщить вам о своих ближайших планах. Хорошо, что вы, — сперва Кристиан посмотрел на мать, потом на Александра, — приехали, потому что завтра я намерен пойти к родителям Мари и попросить ее руки.

Александр улыбнулся:

— Что ж, в таком случае надеюсь, мой подарок придется весьма кстати.

Он вынул бархатную коробочку и открыл ее. Внутри были золотые кольца. Мари замерла, завороженная сиянием двух огней. И прошептала:

— Спасибо.

Кристиан и Шанталь ничего не сказали. Первый — из-за не слишком приятного удивления, а вторая — потому, что, хотя искренне желала своему сыну счастья, втайне мечтала о том, чтобы такое кольцо Александр подарил именно ей.

Они отправились к родителям Мари ранним утром. Трава под ногами поблескивала в солнечных лучах, а небо над головой сияло мягкой голубизной.