Пленница судьбы

— Когда мне было лет восемь, к нам на остров зачастил один плантатор с Барбадоса. Он постоянно ездил по делам на Ямайку и по пути останавливался у нас. Привозил маме известия о родных и друзьях. И хотя она не ладила с семьей, все же интересовалась жизнью когда-то близких ей людей. Этот плантатор был настоящим гигантом и почему-то из всех детей отдавал предпочтение мне — сажал к себе на колени, щипал за щечки, твердил, что я самая красивая малышка в мире. Я стала замечать, что он старается остаться со мной наедине. Лез под платьице, касался тех мест, до которых я сама боялась дотронуться. Мне это не нравилось, но он всегда отвлекал меня, подкупал конфетами и сладостями и повторял, что это наш маленький секрет. Как-то он поставил меня перед собой, достал из панталон свой , и велел мне подержать его. В этот момент вошла Марта. Она спасла меня от негодяя и велела ему немедленно убираться, угрожая рассказать всем о его мерзостях. Потом она увела меня и устроила настоящий допрос: хотела знать, что он сделал со мной. А потом запретила говорить об этом, объяснив, что иначе меня посчитают испорченным товаром и распутницей и ни один порядочный молодой человек не захочет на мне жениться. — Каландра горько рассмеялась. — К тому времени я уже знала, что не смогу вынести мужских объятий.

— Значит, ты понимала, что происходит между мужем и женой, не желала этого, но все же вышла за меня? Почему, Каландра? — допытывался герцог.

— Хотела стать герцогиней, — без обиняков ответила она, — и потом при первой встрече ты показался мне настоящим красавцем. Я думала, что сумею преодолеть свою антипатию, по крайней мере до того времени, пока не рожу тебе одного-двоих детей. И была уверена, что потом ты заведешь любовницу и я получу свободу до конца дней своих. Я в самом деле считала, что смогу продержаться. Клянусь!

— Так или иначе, придется меня терпеть, Каландра, — твердо объявил герцог. — Либо ты соглашаешься, либо я подам прошение о расторжении брака по причине твоего уклонения от супружеских обязанностей. Выбирай! Мне очень жаль, но я должен иметь наследников.

— Ты не отделаешься от меня! — вскричала Каландра. — Мне нравится быть герцогиней! Ты жесток и безжалостен, Валериан! Но если попытаешься исполнить угрозу, я расскажу всем, что ты порочный, грязный развратник, и ни одно порядочное семейство не осмелится отдать тебе в жены свою дочь. Ты никогда не получишь наследников. Валериан! Никогда! Никогда!

Она не подозревала, что у Валериана Хоксуорта неукротимый нрав, который тот ухитряется сдерживать и редко позволяет себе терять самообладание. Но теперь клокочущая ярость вырвалась наружу.

— Ты смеешь бросать мне вызов, мраморная Венера с ледяным сердцем?!

Каландра отступила, испуганная бешенством, горевшим в почерневших от гнева глазах, но герцог успел схватить ее за волосы и намотать длинные пряди на кулак, постепенно подтягивая жену к себе.

— Ты подаришь мне наследника. Каландра, — процедил он сквозь зубы. — И поскольку желаешь оставаться герцогиней, исполнишь свой долг.

Он запустил пальцы в вырез ее рубашки и рывком разорвал тонкую ткань. Каландра вскрикнула, но прежде чем успела поднять тревогу, Валериан бросил ее на постель и, вынув из кармана платок, сунул ей в рот, а сам встал и скинул халат. В эту минуту он был противен себе. Никогда в жизни Валериан не вел себя подобным образом по отношению к женщине. К любой женщине. Однако нельзя недооценивать Каландру. Даже если ему удастся расторгнуть брак, ее сплетни и несправедливые обвинения дорого ему обойдутся Вряд ли он сумеет найти себе другую жену, и Аврора будет навсегда для него потеряна. Кроме того, разразится невероятный скандал, и семью Хоксуорт удалят от двора. Новый король — человек высокоморальный и к тому же собирается вступить в брак. Боже, что он наделал! Не мешало бы получше узнать невесту, прежде чем жениться очертя голову Ему стоило задуматься уже в те минуты, когда она не давала ему целовать себя. И это притом, что они обручились и должны были вот-вот обвенчаться! Ему следовало бы понять: что-то неладно! Нет, во всем виноват он, и теперь остается одно — добиться, чтобы Каландра родила ему детей, добровольно или по принуждению. Ему все равно.

— Тебе не придется долго выносить мою страсть. Как только забеременеешь, я не стану тебе докучать своими визитами, — пообещал он, разглядывая жену. Странно — хотя она прекрасна, он не чувствует ни малейшего желания. Его плоть оставалась вялой и отказывалась пробудиться. Каландра презрительно уставилась на беспомощно повисшую «мужскую гордость», язвительно усмехаясь Да эта сука еще издевается над ним! И в этот момент Валериан понял, что ненавидит ее. Ненавидит так же сильно, как любит Аврору.