Пленница страсти. Беркут и ласточка

– У меня ничего не осталось, когда ты уехала, Аля. А здесь… здесь у меня кое-что было… – ответил он, подложив руку под голову. Улыбка освещала лицо Беркута, делая его каким-то другим. Менее хищным и более юным. Каким-то по-ребячески залихватским и одновременно совершенно расслабленным.

– Что? Что у тебя тут осталось?

– Воспоминания. О тебе… О нас…

– Теперь у тебя есть я!

– Точно! А ты у меня есть?

– Да.

– И замуж выйдешь?

– Да.

– И с сыном позволишь общаться, как отец?

– Да.

– А я тебе уху приготовил! – он хитро прищурился и усмехнулся. – Вкусную. Очень на это надеюсь.

– Мм.. Ну давай отметим наше воссоединение.

ЭПИЛОГ

– Всегда было интересно – как выглядят те дебилы, что соглашаются это надеть! Теперь я знаю! – Беркут поправил кожаную жилетку, отороченную мехом и брюки.

Я подошла к мужу и улыбнулась.

– Будешь сильно жаловаться, вернусь в ЗАГС и подам заявление о разводе. Это будет самый короткий брак в истории города! Я уверена. Два часа – чем не рекорд!

Беркут схватил меня, пленил своими руками и глядя в лицо серьезно произнес:

– Аля! Никогда, слышишь никогда, даже в шутку, не говори, что меня бросишь!

Я опешила от его напора, его эмоций, которые буквально сбивали с ног. От его взгляда – требовательного и такого… что у меня засосало под ложечкой.

С трудом сглотнула неожиданно ставшую вязкой и густой слюну.

Беркут чуть встряхнул меня.

– Аля! Пообещай мне! Слышишь? Я не шучу!

Он требовал, но брови сложились домиком и уголки губ опустились вниз. Он не приказывал – скорее просил. Хотя тон Беркута, как всегда походил на приказной.

Я взяла ладонями его лицо и произнесла:

– Обещаю. Больше ни слова о том, что я тебя брошу.

Беркут выдохнул и вдруг усмехнулся.

– Помнишь, ты спрашивала – не опасна ли моя работа?

Я аж дернулась – он так резко сменил тему. И одновременно хотелось услышать что же там дальше.

Казалось – сейчас я опять услышу какое-то откровение, от которого сердцу в груди станет тесно.

И Беркут не подкачал.

– Пока ты со мной, ничего для меня не опасно. А вот если уйдешь… Я не знаю, что я сделаю…

Я…

Я закрыла ему рот ладонью. Беркут помолчал. А когда я убрала пальцы, все равно закончил мысль.

– Я не могу… без тебя. Ты – моя безопасность и мое будущее. А без тебя у меня не останется ни того ни другого. Поэтому я сейчас выйду в этом дурацком костюме. И пусть все смеются! Для тебя я готов выйти даже в балетной пачке. Хотя не уверен, что тебе это понравится…

– Зато мне нравишься ты…

Вот теперь уже мне не дали закончить – накрыли рот поцелуем. Прижали, стиснули, пленили.

Я, закрыв глаза, отдалась полностью: этому мгновению и Беркуту, который гладил меня сквозь тонкую ткань платья.

Муж какое-то время не отрывался. Целовал, забирал у меня воздух, возвращая горячим дыханием. Обменивался со мной своим жаром, своими эмоциями и ощущениями.

Его руки гладили спину, а тело мгновенно дало знать, насколько я желанна для Беркута.

Когда он, наконец-то, от меня оторвался, муж только спросил:

– А может, к чертям собачьим эту вечеринку? А? Пусть гости веселятся? Останься со мной… Я хочу тебя всю…

– Вот и потерпи до конца вечера! – возмутилась я. – Я девочка! А девочки любят праздники.

– А я люблю тебя.

Он больше ничего не сказал. Взял меня за руку и подвел к зеркалу.

Мы шикарно вместе смотрелись.

Эдакий дикий варвар в коже и леди в длинном струящемся алом платье, с разрезом. Я выглядела рядом с Беркутом особенно хрупкой, а он рядом со мной – особенно мужественным.

Ноздри мужа еще раздувались от возбуждения, но Борислав потянул меня к выходу.

– Ну что ж! Посмотрим как Заглятдинов отработает свои деньги! – заявил и подмигнул. – Я готов выставить себя идиотом, если тебе это приятно!

И мы вышли к гостям, в большой зал «Амазонок» – специального комплекса для отдыха, принадлежащего Радифу Заглятдинову – мастеру костюмированных вечеринок и фэнтезийных мероприятий.

Гости обступили со всех сторон. Нас поздравляли, нам хлопали. На нас смотрели с восторгом и радостью.

А потом ко мне подбежал сынишка. И я замерла, впитывая мгновение.

Одна ладонь в руке Беркута, другая – в руке моего мальчугана.

Вот! Так хорошо. Так правильно. Все на своем месте и все мои любимые на своих местах.

Ирина хихикала где-то на заднем фоне и прижимала к груди пойманный у ЗАГСА букет.

Жизнь налаживалась. И обещала много хорошего, приятного…

Как и плакаты, развешанные под потолком.

На одном из них красовалось «Беркут и ласточка».

Ну да. Так муж назвал меня про себя в первую встречу. И мне очень нравилось. Его сила, его мощь, его инстинкты хищника… и все это для меня. Чтобы я могла чувствовать себя хрупкой, слабой и защищенной в любую минуту.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

Конец