Пленница Палача

- Послушай, - говорю я, а руки застывают в сантиметре от её кожи. Я теперь даже дотронуться до неё боюсь. - Если я когда-то вёл себя неподобающе... или дал ложную надежду...

Тщательно подбираю слова, внезапно резко трезвея. Однако, несмотря на мои попытки говорить мягко, во взгляде сестры сверкают молнии.

- Да не смотри ты на меня так! - взрывается она. Вижу, как маленькие ладошки девушки сжимаются в кулаки.

- Как? - поднимаю брови я.

- С жалостью! - продолжает она на повышенных тонах. - Будто я... побитая собака!

Былая нежность в её взгляде сменяется ненавистью.

- Лида, - начинаю в свою защиту я. - Ты... ты не собака, ты моя сестра... и ты ещё маленькая... наверное сама не понимаешь, что говоришь...

Хочу дать ей место к отступлению. Если сейчас она ухватится за мои слова… если скажет, что просто сказала что-то не то…

Но Лида и не думает воспользоваться этим шансом.

- Я? Маленькая?! - кажется, что каждое моё слово только усугубляет положение. - Мне восемнадцать, Амир! Я всего на год тебя младше!

Она дышит так часто, будто вот-вот взорвётся.

- В этом дело, да? - зло цедит она. - Ты считаешь, что я неопытная и ничего не знаю? Не такая размалёванная красотка, как твои многочисленные подружки?! Знаешь, Амир... я так долго носила в себе эти чувства! Так долго думала, что дело во мне! Что я ненормальная, раз запала на сводного брата! Но сейчас... - она обводит меня поражённым взглядом. - Я вдруг поняла, что дело не во мне. Дело в тебе!

- Ты... ты о чём? - непонимающе спрашиваю я.

- О том, что ты так зациклился на своей мести, что другим чувствам не позволяешь проникать в сердце! - Лида говорит так громко, что окружающие начинают с удивлением оглядываться на нас. – Ты никак не можешь пережить смерть матери! Поэтому закрылся на все пуговицы от окружающего мира! Отгородился толстой стеной – к тебе не пробиться! Но как ты не понимаешь! Твою мать не вернуть! И если ты не можешь никого полюбить из-за того, что боишься новой боли, то это твои проблемы, а не мои!

Смотрю в её раскрасневшееся лицо и чуть ли не теряю дар речи.

- Не приплетай сюда мою мать, - чувствую, как внутри всё начинает наполняться привычным гневом. – Ты не знаешь, о чём говоришь! Всю жизнь жила как у Христа за пазухой с отцом и матерью! У тебя никогда никто не умирал!

- Ой, - она закатывает влажные от слёз глаза. – Только не надо притворяться обиженным жизнью мальчиком, Амир! Моя семья взяла тебя! И родители любили тебя как своего! Тебе было мало их любви?

- Нет, - цежу я сквозь зубы.

- Тогда почему ты так стремишься к саморазрушению? – Лида смотрит на меня с непониманием. – Тебе не надо на войну, - внезапно она берёт меня за руку и пожимает её. – Останься тут. Со мной. Вместе мы могли бы построить что-то… что-то хорошее… свою семью… такую же, как у моих родителей…

- Ты ничего не понимаешь! – гнев не даёт мне держать себя в руках. – Я не хочу ничего строить!

- Со мной? – обречённо уточняет она.

- Ни с кем! – с жаром заявляю я.

Лида отпускает мою руку. Обречённо смотрит ещё несколько секунд, а потом её губы начинают дрожать всё сильнее, а на глаза наворачиваются всё новые и новые слёзы.

- Иди ты к чёрту!! – выкрикивает она в истерике, потом быстро разворачивается и, не прекращая громко всхлипывать, бежит обратно в квартиру.

У меня в груди всё до боли сжимается.

Чувствую себя погано. Хочется догнать её, но я просто не представляю, что такого могу сказать, чтобы её успокоить.

- Погоди… - глупо кричу ей в спину я. – Лида, подожди!

Иду за ней обратно в квартиру и замечаю, как она, расталкивая толпу танцующих, скрывается за дверью ванной комнаты.

Тащусь следом.

Стучу.

- Лида, открой, - опираюсь лбом о дверь.

- Убирайся! – кричит в ответ она. – Не хочу тебя видеть!

Я сажусь на пол рядом с дверью.

Не знаю, что делать.

Тоска гложет изнутри. Чёрт. Всё должно было быть не так… Не нужно было брать её с собой…

С каждой минутой тишины за дверью, я чувствую себя всё хуже и хуже.

Хочется просто отключить все чувства. Ни о чём не думать, ничего не помнить.

Нужно выпить.

Иду к столу с напитками, а сам постоянно кошусь на дверь ванной.

В голове столько мыслей, что кажется, она сейчас взорвётся от их переизбытка!

Я беру недопитую бутылку водки и опрокидываю её себе в рот.

Горло жжёт, но я всё равно продолжаю пить.

Вытираю рукавом влажные капли.

Даю себе время отдышаться. А потом делаю второй подход. А затем третий…

Минут через десять я чувствую, как ноги у меня становятся лёгкими.

Вообще всё тело как-то обмякает, сковывающее мышцы напряжение уходит.

Голова уже не кажется такой тяжёлой. Не дающие покоя мысли постепенно отступают…

Оборачиваюсь в сторону двери и нетрезвой походкой ковыляю обратно к ванной.

Луплю кулаком по дереву.

- Выходи! – рычу я. – Домой тебя отвезу.

Но мне никто не отвечает.

Блядь.

Упрямая какая.

Ладно, подожду ещё минут десять, а потом, если надо, выломаю к херам дверь!

Сажусь на пол и откидываю голову назад.

Перед внутренним взором встают разноцветные узоры. Они переливаются, создавая ощущение, что я парю в невесомости.

- Тут занято? – из состояния полусна меня выводит женский голос.