Пленница олигарха

Потом он прислонил меня к себе так, что моя грудь коснулась его губ. Он открыл рот, и я увидела его розовый язык, который высунулся изо рта и облизнул мой сосок.

Мне было это неприятно, до тошноты, но я старалась держаться и не подавать виду, что мне безумно противны его прикосновения. Его язык вылизывал сначала один мой сосок, потом переметнулся на второй, а руки сжимали мою грудь. Его дыхание снова участилось, на лбу проступил пот, но он продолжал облизывать мои соски, оставляя свою слюну на моей коже.

Я слегка пошевелилась и почувствовала его твердый член через толстую ткань джинсов. Он был возбужден, он хотел меня, а я боялась, что сейчас он набросится на меня и изнасилует, как это бывает в плохом кино.

– Встань! – громко сказал он, и я резко вскочила на ноги.

Он расстегнул джинсы, я теперь я воочию увидела его стоящий член. Я никогда не видела вживую мужского достоинства, но до этой минуты оно казалось мне куда симпатичнее. Член моего хозяина был похож на палку колбасы, покрытой кучерявыми волосами, а его головка была темно-синего цвета. Глядя на меня, Эдуард Викторович снова мастурбировал, а потом сказал:

– Сожми свою грудь руками! Сожми ее!

Я так и сделала, не совсем понимая, какой эффект для него несут мои действия. Он продолжал теребить свой член, набирая обороты и при этом медленно отходил от меня.

– Встань на колени и ползи ко мне, – снова приказал он, и я поползла к нему навстречу, остановившись в полуметре от него и продолжая смотреть на его трясущийся член.

Наконец он закинул голову назад и застонал, а содержимое его члена полетело мне на лицо и грудь, теплыми каплями попадая сначала на кожу, а потом стекая по ней вниз. Запах был неприятным, но сперма все продолжала изливаться, а он продолжал стонать, крепко сжимая увядающий пенис.

После этого Эдуард Викторович застегнул штаны, встал и кинул мне в руки полотенце, которым приказал вытереть себя, а потом принять душ.

Я так и сделала.

Целый день я просидела в комнате одна, только успевала обедать и ужинать принесенными блюдами Зои. Когда меня уже клонило ко сну, в двери снова послышался шум ключа, и в комнату вошел Эдуард.

Я напряглась, не зная, чего ожидать от него. Но он просто подошел к моей постели и сел на ее край:

– Я пришел сказать тебе, что снова думал о тебе. Я думал о тебе целый день. Я не могу выбросить из головы твое тело, твое лицо, твои глаза. Ты – моя, ты запомни это и не забывай. Я буду обладать тобой целиком и полностью, я уже тобой владею.

Каждое его слово казалось безумным, но я понимала, что не могу их оспорить. Здесь он царь и бог, и каждое его слово – закон для всех присутствующих.

Его рука потянулась к моей ноге под одеялом и коснулась ступни.

– У тебя очень красивые ноги, – сказал он, – Я буду целовать твои ноги, твои руки, твою грудь, твои губы и твою милую розочку. Но всему свое время. Сегодня я буду целовать твои ноги.

С этими словами он приподнял одеяло и руками сжал мои ступни. Мне снова стало щекотно, но я терпеливо молчала, закусив губу. Он наклонился к моей ноге и взял в рот большой палец, пососав его и выпустив.

Потом он взял в рот остальные четыре пальца и снова звучно облизнул их, его руки при этом массировали мои икры, и от этих прикосновений мне стало приятно. Эдакий массаж ног со странностями. Вторую ногу он тоже вылизал целиком, уделив внимание каждому пальцу. Я уже надеялась, что на этом все кончится, но я не угадала.

Эдуард Викторович снял себя пижамные штаны, в которых он пришел ко мне в комнату, и я снова увидела его стоящий член, который с утра никак не изменился.

Он коснулся своим членом сначала одной моей ноги, потом другой. Потом он сложил мои ступни вместе и между ними поместил свой стоящий член. Он начала двигаться, как будто трахал мои ноги, и это выглядело одновременно странно и весьма смешно. Он насиловал мои ноги!

Его руки гладили мои ноги, начиная от колен и кончая бедрами, и Эдуард, не выдержав, схватил свой член в руки и продолжил мастурбировать его рукой, наглаживая каждый палец на моих ногах. Теперь он кончил мне на ноги, и сперма стекла на постельное белье, на котором я планировала спать.

Натянув штаны, он вышел из комнаты, молча закрыв за собой дверь и повернув ключ.

Я стянула простынь и бросила ее возле двери, а потом бегом бросилась в ванную, чтобы смыть его отвратительное семя со своих ног.

Я еле уснула, вспоминая этот день, заполненный спермой и извращениями. Хотелось плакать. Но слезы почему-то не текли из глаз, будто там поставили запрет на их выход.

К завтраку с утра я не притронулась, я не хотела есть. Мне хотелось просто лежать, укутавшись в одеяло и ни о чем не думать. Зоя вздыхала, забирая мой несъеденный завтрак, но мне было все равно.

В обед я встала с кровати и подошла к окну, чтобы снова полюбоваться на мир за окном. В саду я увидела инвалидное кресло, в котором сидела немолодая женщина, ноги которой были накрыты пледом. Потом я увидела подошедшего к ней Эдуарда, который провез ее немного по дорожке, а потом резко обернулся и посмотрел в мое окно.