Пленница льда

После весенней ярмарки в нашей деревне осталось несколько рабочих – пара гномов, решивших помочь с постройкой еще одной кузницы. Морл захотел обосноваться рядом с давним другом, к нему присоединились охотники. Конкурентами оборотням они не были, считали деревню перевалочным пунктом, собирали походные сумки, отдыхали, затем шли своим путем.

И, как часто бывало, среди охотников не всегда попадались хорошие люди.

Керен меня сразу заметил: я выделялась на общем фоне. Оборотни крупнее, я же хрупкая и худая. Руки тонкие, волосы светлые и, – самое главное мое достоинство, – я немая. Ему это очень нравилось. Нравилось то, что я не смогу и слова поперек сказать. Каково же было его удивление, когда он начал домогаться меня в темном переулке и на мою защиту вдруг вышел Дьен, а потом и Пес! Правда, Пес снес Керена по инерции: остановиться не смог, так соскучился по мне. Это уже потом я поняла, что приземленное на нос врага подхвостье не просто так прижало того к земле.

Керен злился, но неустанно следил за тем, что и как я делаю. Стоило охотнику прознать, что я ведьма, как он тут же принялся сеять панику среди жителей, убеждать, что я опасна и что чума может забрать из-за меня многих. Его слушали молча, кивали головами, но на этом обычно все и заканчивалось.

Как говорил Дьен, если стая принимает кого-то, то не предает. Видимо, меня приняли.

– Сэра, не волнуйся. – Риска остановилась, перекинула через плечо походную сумку, поправила кожух и резко выдохнула. – Керен сильный воин, отличный охотник, но против стаи не пойдет. Он может задевать тебя, пытаться вывести из себя: не поддавайся на эти уловки. Это же игра. Ты отказала – он злится.

«А если он нападет? Или позовет Ролана и его отряд?»

Я писала на пергаменте быстро, причем уже не смотрела на то, что и как делаю, с легкостью выводя буквы.

– Тогда я перегрызу ему горло, – серьезно ответила подруга, – а потом мы с тобой сбежим. По-моему, отличный план, ты не находишь?

Мы шли с Риской по узким улочкам, я была полностью поглощена своими мыслями, спотыкалась на ровном месте и так и не смогла избавиться от раздражения в своем сердце.

Керен переходил границы: судя по всему, он того сорта мужчин, кто считает, что женщина бесправна.

– Сэра, знаешь… Я бы хотела кое-что спросить про Дьена. Мне кажется, что он в тебя…

Риска договорить не успела. Мы обе замерли, чувствуя резкий холод, и синхронно обернулись, ожидая увидеть его источник.

Ничего. Пустота.

– Как будто зимой повеяло, – шепнула волчица, все еще всматриваясь в пустую улицу, – не ходи за мной, я проверю.

Она припала к земле, по-звериному оскалилась и беззвучно ринулась в темноту.

Потрясающе…

Время тянулось медленно, холод усиливался, я всматривалась в пустоту, вновь вспоминая ужас Лирдера, а затем…

Еле заметный зеленый импульс.

Он блеснул в темноте.

Показалось? Или…

Я хотела побежать за подругой, но Риска появилась передо мной так же внезапно, как и исчезла.

– Там никого нет. Даже странно. Ладно, идем домой. Ты после работы, наверное, устала. Сегодня было много больных?

Я на ходу писала ответы на вопросы, которых оказалось немало, и не сразу заметила, что походка Риски изменилась.

Она начала прихрамывать на левую ногу.

«Что с ногой?»

– Споткнулась, – ответила Риска, прочитав вопрос на пергаменте.

Казалось бы, больше ничего не изменилось: она так же улыбалась, так же жестко отзывалась о Керене и беспечно рассказывала о своем брате…

Холод в моем теле лишь усилился…

Я шла рядом с Риской и тряслась, как осиновый лист, не понимая, что происходит.

– Ладно, молчунья, – хмыкнув, волчица обернулась прямо у меня на глазах. – До вечера. Смотри не засни! Ты обещала мне поход в таверну, подруга, и уже не отвертишься!

Таверна! Я и забыла.

– Что с тобой? – Риа замерла на пороге, увидев, как я беру клинок. – Для охоты поздновато, не находишь?

«Тревожно, – написала я и отдала пергамент волчице, – не понимаю почему. Риа, тебе не холодно?»

Женщина отрицательно покачала головой, нахмурилась, показывая, что последняя моя запись ей не нравится.

Весь день я куталась в плед, пыталась согреть замерзшие руки и восстановить дыхание, но не получалось. Я словно съела целый брикет мороженого, запила его ледяным молоком и вышла на улицу в лютый мороз в одном купальнике.

– Может, лучше остаться дома? Вы с Риской потом в таверну сходите, к тому же на входе тебя заставят оставить клинок, у тебя нет права носить его с собой в таких местах.

Мысль была здравая, но я чувствовала что-то странное. Этот зов в сердце… Мне отчаянно хотелось увидеть подругу, тянуло к ней со страшной силой и при этом невероятное чувство тревоги нервировало весь день.

– Береги себя. – Будь ее воля, Риа никуда бы меня не отпустила, но я приняла решение. Закрыв за собой дверь, я вышла на улицу, сделала глубокий вдох и немного успокоилась.

Почему-то из головы не выходил один момент: подруга стала хромать, хотя… может, я просто раньше этого не замечала?