Пленники рубиновой реки

Впору бы перекреститься, да там, куда он теперь держал путь, знамение такое не приветствуется. Отвернулся он от Господа, значит, и помощи просить не имеет права.

Рука нырнула за ворот, выудила нательный крест. Простой совсем, медный, хоть и блестит на солнце отполированными гранями. Ему бы хоть разок на блеск тот глянуть, может и повернул бы обратно, передумал бы совершать задуманное. Но солнце сегодня было его врагом. Лютым и непримиримым. Потому, наверное, и пряталось, не спешило показываться.

Только лишь проклятые мавки освещали его путь.

Веревка, на которой висел крест, натянулась, впиваясь в шею, и лопнула, не выдержав натяжения. Он все же посмотрел на крестик в раскрытой ладони, а после не раздумывая швырнул его в воду. Даже не заметив, что на оборванной веревочке болталась уже засушенная птичья лапа, а вовсе не его медное сокровище.

Прислушался.

Не было ни криков, ни визга обожженной святым распятием нечисти. Может, врал ему настоятель и нет никакой темной силы? Он-то дурак, окромя монастыря, ничего же не видел. Верил всему сказанному, жил по Писаниям.

Так, если нечисти нет, выходит, и греха никакого не будет?

Ох и развеселила его эта мысль настолько, что он сам едва не свалился за борт лодки, встав во весь рост не таясь. Водятся в реке мавки или они только в озерах селятся, то ему неведомо.

А проверять не станет!

Чего доброго, ощутит на запястье холодные пальчики…

Лодка постепенно набирала ход, вода из черной превращалась в буро-зеленую, а солнце лениво показалось почти наполовину. Монастыря отсюда уже не видать, и можно было податься поперек, а не плыть вдоль берега, но что-то его держало у родной земли, не давало свернуть.

Вдруг лодку качнуло со стороны носа, будто кто-то потянул ее на себя. Сердце зашлось в лихорадке, но сразу отпустило, когда он понял, что стало тому виной. Крупный ворон уселся на край, склонил голову вбок, наблюдая. Лапы поджаты, крылья торчат в стороны, но не улетает, сидит.

– Сгинь, нечисть! – махнул он рукой, едва не выронив весло.

Ворон оттолкнулся, взлетел. Сделал круг над его головой и камнем рухнул в воду, подняв брызги.

– Вот же бес пернатый!