Плененная Вселенная

С тех пор как корабль выключил двигатели и перешел на свободный полет, здесь не было ни ощущения веса, ни гравитационных сил. Вращение корабля порождало на внешних палубах центробежные силы. Но здесь, вблизи оси корабля, эти силы не ощущались, и он мог плыть по воздуху, как рыба в воде. Как только он коснулся кнопки, дверь в лабораторию открылась и он вплыл внутрь.

Как всегда при виде этого невероятного зрелища у него перехватило дыхание. Звезды, звездные реки, целые скопления медленно вращались перед ним.

Обсерватория представляла собой большой прозрачный шар, размещенный на конце центральной трубы, на выходе из барабана. Так как за его стенами не было воздуха, который размывал и размазывал бы очертания звезд, то здесь они не мерцали. Они казались горячими точками света различных цветов и яркости, заполняющих шар тьмы вокруг. Легко забывалось прозрачное покрытие, и человек переполнялся ощущением, что он с ними, среди них, является частью бесконечной Вселенной.

Здесь сбоку было и Солнце, свет которого автоматически приглушался материалом купола. Оно напомнило Дону о шторме, уже сорвавшемся в стремительном рывке с этой огненной поверхности, и он глянул на своей счетчик радиации. Уровень ее слегка вырос, но не настолько, чтобы стать опасным. Хольтц говорил о равномерном нарастании. Сколько же у них времени до удара частиц собственно шторма? И что он может сделать, чтобы сохранить жизнь всех этих людей, оказавшихся на его попечении? Дон прижал свои кулаки к прохладной поверхности купола.

Если и существовало время предаться отчаянию, то именно сейчас, когда он был один и никто не мог его увидеть. Он чувствовал себя уставшим, почти опустошенным и страстно желал вновь оказаться на своем месте. Здесь во тьме он лишь улыбнулся этой мысли. На корабле больше никого не было — остались лишь матросы. Как врач, он был приучен к ответственности брать на себя жизнь и смерть людей. Принимая клятву Гиппократа, он никак не мог предположить, что она может включать в себя необходимость стать капитаном космического корабля. В мединституте он не проходил этого! Дон снова улыбнулся при этой мысли и почувствовал себя лучше. Он должен выполнить эту работу наилучшим образом, на какой только способен. Ничего другого ему просто не оставалось.

Зазвонил телефон, и этот звонок показался ему громом в тишине погруженного в Галактику зала. Дон поднял трубку.

— Капитан слушает, — автоматически, когда решение было принято, сказал он.

— Рубка, сэр. Ленты с сообщением марсианского центра обработаны компьютером. У меня здесь запись полного сообщения. Зачитать вам его?

— Только цифры: какой силы ожидается шторм, и когда он ударит по нам.

— Одну секунду… вот оно. Сила восемь баллов по Хойлу. В максимуме — десять. А я раньше никогда и не видел ничего силой больше шести.

— Так силен? Я возьму это сообщение. А теперь — когда это должно произойти?

— Самое большее через полтора часа. Возможно на несколько минут позже, но не намного.

Дон обнаружил, что он непроизвольно задерживает дыхание и выдохнул воздух.

— Хорошо, я на пути в рубку. Свяжитесь с пассажиром по имени Угалде и передайте, что я жду его в рубке. И старшине Курикке тоже.

Девяносто минут на то, чтобы развернуть корабль! Это кажется совершенно невозможным и, тем не менее, это необходимо сделать. Глубоко задумавшись, весь обратный путь в рубку Дон проделал чисто автоматически, и лицом к лицу столкнулся с разъяренным доктором Угалде.

— Вы просите у меня невозможного, капитан. И, притом, немедленно! А затем мешаете мне! Такие вещи не могут…

— Меньше, чем через полтора часа шторм будет здесь, — тихо произнес Дон. — Шторм не будет ждать. Наше время истекает, доктор.

Лицо Угалде посерело, и он рухнул в стоящее перед ним кресло.

— Тогда… все слишком поздно, — прошептал он.

— Я так не думаю. Мы все еще можем сманеврировать, не выпрыгивая из собственных штанов. — Дон улыбнулся, увидев удивленное лицо Курикки и вахтенного. — У нас нет другого выхода, я не хочу, чтобы вы смотрели на меня так удивленно. Как вы знаете, все коммерческие ракетные лайнеры управляются исключительно автоматически. Тем не менее, я готов поспорить, что все вы летали на собственных космических яхтах или катерах. Первым астронавтам, когда автоматика выходила из строя, приходилось пилотировать вручную. Мы сделаем то же самое… Так что же, Курикка, что надо предпринять в первую очередь, чтобы начать изменять положение корабля?

Старшина казался еще более хмурым, чем обычно.

— Этим всегда занимается компьютер, сэр. Пилот лишь скармливал ему данные и команды, а затем мы просто сидели и смотрели, что происходит.

— Предусмотрено ли ручное управление на случай аварии?

— Да, хотя мы никогда им не пользовались. Оно находится здесь.

Дон подошел к пульту управления и посмотрел на шкалы и переключатели.

— А теперь не можете ли вы мне сказать, что здесь происходит при коррекции судна?