Плененная невинность

«Каким же богатым надо быть, чтобы позволить себе самолет с тремя кроватями на борту?» — мысленно поинтересовалась Мэйзи. Она села на роскошную кровать и погладила шелковое, фиолетовое с черным, покрывало. Цветовое решение явно выбирал мужчина — хотя ей трудно было представить Алексея за таким занятием, как выбор постельного белья.

Зато она могла представить его лежащим на этой кровати. Забравшись под роскошное одеяло, она предалась фантазиям о нем.

Это было не в ее стиле — у нее никогда раньше не было столь страстных фантазий о мужчинах. Тем более что сейчас у нее нет времени даже на мечты, что уж там говорить о сексе! С ребенком на руках это просто невозможно. С тех пор как Костя родился, она ни разу не покидала его более чем на несколько часов — Анаис постоянно твердила, что никто не умеет найти подход к Косте лучше, чем Мэйзи. Изначально Мэйзи обещали два выходных дня в неделю, но на деле вышло так, что она практически стала Косте матерью.

Она вспомнила спокойную жизнь, которой жила в течение последних месяцев беременности Анаис — тогда она могла позволить себе часами ходить по магазинам и танцевать в клубах до утра. На одной из вечеринок она познакомилась с Дэном, который занимался настройкой музыкального оборудования. Они проводили долгие вечера в кафе за разговорами, но когда наступала ночь, Мэйзи возвращалась домой, где Анаис встречала ее восторженными расспросами.

В один прекрасный вечер она все же пошла к Дэну домой и переспала с ним. На первый взгляд это казалось логичным этапом в развитии отношений, но Мэйзи была разочарована. Все прошло как-то скомкано и неловко, ей было больно, и повторять этот опыт с ним совсем не хотелось, поэтому она решила, что совершила ошибку.

Она никому не рассказывала об этом, даже Анаис. А через несколько дней, когда Дэн пригласил ее провести с ней выходные, она порвала с ним. Дэн не особо расстроился по этому поводу, что навело Мэйзи на мысль о том, что она была не единственной девушкой в его жизни.

Через несколько недель Анаис родила, и спокойной жизни Мэйзи настал конец. С тех пор уже целых два года она играла роль матери требовательного малыша.

Алексей вряд ли понял бы все сложности ее отношений с Анаис и Костей. Скорее всего, узнав правду, он и вовсе отказался бы брать ее с собой. «Подруга Анаис» звучало как-то легкомысленно — зная большинство ее подруг, Мэйзи и комнатный цветок не оставила бы им на попечение, не говоря уже о двухлетнем ребенке.

Нет, лучше уж «няня». Звучит вполне серьезно и профессионально. Ведь Алексею и вправду нужна няня для малыша, а не беспечная девчонка, которая только и думает что о модных журналах и вечеринках.

Как бы то ни было, то, что произошло ночью, было совершенно бессмысленным — во всяком случае, если смотреть на это с позиции Алексея. Он наверняка заметил, что Мэйзи прямо-таки пожирала его глазами, но впоследствии признал свою ошибку, поэтому ей стоит винить в первую очередь себя.

Никогда в жизни Мэйзи еще не чувствовала такого влечения к мужчине. Ей хотелось потрогать Алексея, снова ощутить, как его мускулистое тело прижимается к ней — и она ничего не могла поделать с этим наваждением. Неужели это то же самое, что Анаис чувствовала к Лео? Ее подруга испытывала прямо-таки необузданную страсть к мужу и была готова заняться с ним любовью всегда и везде.

Да, именно этого Мэйзи и хотела — именно такой страсти, такого огня. И именно этого мужчину. Только он не тот мужчина. А она не та женщина. Она — няня.

Когда самолет приземлился, над Неаполем занимался рассвет. У трапа их ждали лимузины.

Алексей Ранаевский был очень занят и… не собирался ехать вместе с Мэйзи и Костей. Собравшись с духом, Мэйзи спросила Карло, его помощника, почему.

— Он летит в Рим, — коротко ответил итальянец. — Из-за задержки Алексея в Лондоне было отложено несколько важных встреч.

Под задержкой, конечно же, понимался его визит в дом погибшего друга. Мэйзи почувствовала злость на Карло и Алексея. Костя — не помеха деловым встречам, а маленький мальчик, потерявший родителей. Алексей мог бы посвятить ему чуть больше времени!

— Не стоит так переживать, красавица. Вы еще пообщаетесь, когда он вернется.

Мэйзи напряглась при фамильярном обращении «красавица». У нее промелькнула мысль о том, что Алексей мог рассказать Карло о случившемся прошедшей ночью. Она не хотела верить в это, но ее руки непроизвольно сжались в кулаки. Отвернувшись к окну, она больше не произнесла ни слова.

Алексей жил на роскошной вилле Виста-Маре, построенной еще в XVI веке. Внешний вид этого старинного особняка резко контрастировал с его интерьером: высокие потолки, стеклянная мебель, ослепительно-белые стены. Мэйзи, привыкшей к небрежному шику дома Куликовых в Лондоне и уютной атмосфере их другого особняка на острове Сите в Париже, этот футуристический стиль внушал беспокойство. Ведь жизнь Кости будет проходить в этом доме, где все блещет стилем и богатством, но отчаянно не хватает домашнего уюта…