Плен

А если она останется тут и продолжит обучение? А если не будет сдерживаться и погрузится в изучение возможностей, в мир знаний, открывшийся перед ее глазами?

А если она могла помочь ему связать Деву Шипов?

«Папа…».

Вот и все.

Все фантазии рухнули, все надежды и глупые мысли.

У Гаспара был папа. Остальное не было важным.

Сильвери дошел до конца заклинания. Нилла ощутила небольшой всплеск завершенной магии, заклинание в книге распалось, его уже нельзя было использовать. Маг посмотрел на нее, отклонив голову, чтобы видеть ее глаза. Он протянул перо.

— Теперь вам нужно только взять его, — сказал он. — Если хотите, мисс Бек.

Она хотела. О, как она хотела! Ее пальцы замерли над гусиным пером с аккуратно заточенным кончиком, потемневшим от синих чернил.

— Это что-то изменит? — спросила она чуть громче шепота. — Это сделает меня… лучше?

Он покачал головой.

— Такое можете сделать только вы сами.

Она поджала губы и прикусила их. А потом стиснула зубы и забрала перо, ожидая вспышку магической энергии, ощущение внутри. Но ничего не было. Перо было таким же, как раньше, в ее руках.

Но Сильвери встал и отошел, его глаза удовлетворенно блестели.

— Мисс Бек, — сказал он, — теперь вы официально на пути к становлению истинным магом.

Холод сжал ее сердце. Нилла с трудом смогла улыбнуться магу в ответ.

* * *

Сильвери заставил ее покинуть маяк на остаток дня.

Он мало говорил. Больше не поздравлял и не объяснял странную церемонию, которую исполнил. Только:

— Достаточно для одного утра. Проветритесь. Очистите разум. Но возьмите это с собой.

Он вложил в ее руки книжку и ее зачарованное перо. Это ее сильно удивило. Не было странно, что маг носил с собой книги заклинаний, пока ходил по острову, но он не доверял книги Нилле. Что за заклинания были внутри? И почему он решил, что они ей нужны?

— Что толку? — спросила Нилла, крутя перо в пальцах. — Или мне носить с собой повсюду в кармане пузырек чернил?

Он улыбнулся и покачал головой.

— Часть привязывания пера включает временное заклинание, которое позволяет вашему перу писать без чернил. Это со временем растает, но можно вернуть по желанию.

Больше вопросов подступило к губам Ниллы, но он не дал ей шанса задать их. Едва позволив ей надеть плащ, он вывел ее за порог, а потом закрыл за ней дверь с решительным грохотом. Она замерла на крыльце на пару мгновений, смотрела на ручку двери, желая, чтобы она повернулась, и маг открыл дверь и заговорил снова. Она даже не знала, что хотела от него услышать. Что-нибудь. Что угодно.

Но ручка не повернулась.

Нилла развернулась ко дню перед ней. Она буркнула с рычанием:

— Кошмар! — и пошла прочь.

Она не ушла далеко. Просто отошла, чтобы Сильвери из окна в башне подумал, что она отправилась к Дорнрайсу. Она выждала полчаса, чтобы уловка была убедительной, а потом подкралась к башне. Она скрылась в роще деревьев, укуталась в плащ от холодного ветра и стала ждать.

Минуты медленно текли, измеряемые только биением ее сердца. Лицо онемело, ноги затекли от неудобной позиции, и она вытащила книгу, которую ей дал Сильвери. Это была одна из его ранних книг заклинаний? Он ожидал, что она будет читать его старые работы, пока бродит по острову? Это было бы неплохим времяпровождением. Она хотя бы могла больше сблизиться с буквами старого аранелийского.

Но, когда она открыла книгу, страницы были пустыми. Хмурясь, Нилла пролистала их от начала до конца. Пусто. Только пустые страницы.

— Что это такое? — прошептала она. Она нахмурилась сильнее, вытащила перо и покрутила его, а потом посмотрела на книгу. Она должна была… практиковаться? — Глупости, — она захлопнула книгу и убрала оба предмета под плащ. В это время дверь скрипнула. Дыхание Ниллы участилось, она выглянула из укрытия.

Сильвери появился на пороге, капюшон скрывал его голову. Он закрыл за собой дверь — точно с заклинанием — и пошел по тропе к пляжу внизу. Нилла ждала, пока его капюшон не пропал из виду.

Буркнув пылко «Чушь», она встала на покалывающие ноги, подобрала юбки и пошла за ним.

Одиннадцать дней. Одиннадцать дней она провела на Роузварде. И все. Казалось, дольше. Она шла по тропе, держась на расстоянии, чтобы не привлечь внимание Сильвери. Всего одиннадцать дней назад она попыталась выйти на пляж внизу, и ее прогнали виверны, летающие в небе. Она боялась, едва могла понять, что таких существ не было. Теперь она принимала их так просто, как чаек или пеликанов, летающих над волнами.

И та фигура в плаще с капюшоном, идущая по гальке пляжа… Как одиннадцать дней могли изменить ее мнение о нем? Об этом сломленном, опасном, наглом, снисходительном, поразительном мужчине со шрамами.

Она дошла до конца тропы и ступила на камни пляжа, все еще далеко за Сильвери. Он подошел к утесу, виверны окружили его. Они щебетали и пели, некоторые тянули за его одежду. Одна сбила его капюшон, и его длинные светлые волосы подхватил ветер. Он повернулся, и Нилла заметила его профиль и улыбку, он смеялся над боевой виверной.

Ее сердце билось в горле. Это было странно. Невозможно. Но было.

Когда он так улыбался, она не видела шрамы.