Плен

Он отвез ее к тете Свете, но, кажется, до сих пор не понимал, что произошло и как себя вести. Катя поцеловала его и выскочила из машины. Было хорошо. Звезды покрывали все небо. Все закончилось, и секс вышел очень кстати. После физической близости Катя всегда чувствовала это особенное обнуление. Завтра новый день. С Ниной.

06:32. Нина

Нина дождалась батюшку у церкви.

– Ниночка, радость-то какая! – обрадовался он. – И где ж ты была?

– У маньяка, – ответила Нина спокойно. – Теперь меня освободили, и я пришла к вам.

– На исповедь? – не понял батюшка.

– Нет, я хочу стать священницей. Куда мне идти?

Батюшка погладил ее по голове, как маленькую, и улыбнулся:

– Так же не бывает. Сначала женщина становится послушницей, потом поступает в семинарию… Ты же раньше не любила церковь?

– Я и сейчас не люблю, – ответила Нина. – Но я обещала. Я обещала Богу, что если меня спасут, я уйду в монастырь и всю жизнь буду ему молиться. Меня спасли.

– Купила Господа, значит?

– Чего? – Нина правда не понимала. – Почему купила?

– Как на базаре. У вас товар, у нас купец. Освободишь меня – в монастырь уйду.

– Ну да, – кивнула Нина. – По-моему, это честно.

– Нет. – Батюшка засмеялся. – Господь не меняется, Господь дарует.

– Я тоже дарую. Ну, хотя…

Нина поняла, что батюшка вообще-то прав, как-то нехорошо получается.

– А мне что Ему подарить?

– Ты уже подарила. Честность свою. Обещание свое вот сдержать собиралась. Господу это приятно.

Нина постояла, не понимая, что ей теперь делать: она ушла из больницы с четким намерением уйти в монастырь, а теперь опять получалось непонятно.

– Иди домой. Мать твоя переживает очень.

Нина вздохнула и поплелась к дому. Тетя Света хотела уложить ее в своей комнате, но Нина забралась к Катьке. Сонная Катька поцеловала ее в лоб и обняла.

– Чего ты из больницы сбежала?

– Я в монастырь хотела уйти, потому что обещала богу, но батюшка говорит, что богу я не нужна. Он меня так просто отпустил. Но я все равно теперь буду терпеть и никогда ни в кого не влюблюсь.

– Вот ты балда, – улыбнулась Катька. – Еще как влюбишься. Ты поедешь со мной в Москву, поступишь там в колледж, потом в институт. Там знаешь как здорово, тебе понравится.

Дальше Катька не рассказала – опять заснула.

10:26. Катя

Катя проснулась поздно. Нины рядом уже не было. Дома вообще больше никого не оказалось. На кухне Катя нашла заботливо приготовленный для нее тетей Светой завтрак. Она уже хотела достать телефон, чтобы узнать, где все, но посмотрела в окно и увидела на лавочке перед домом Нину. Она сидела там с мальчиком, и они обнимались.

– Не влюбится она, как же… – улыбнулась Катька и включила чайник.

Она смотрела в окно и любовалась сестрой – нашла же. Как нашла? Каким чудом вспомнила? От этого внутри было так хорошо и спокойно, что у всех ее страданий появлялся смысл. Все было нужно для этого, и гипноз этот дурацкий, и Даниэль, и даже астрофизик. Все собралось в одну точку и привело к тому, что ее сестренка сидит сейчас на лавочке и неловко обжимается с одноклассником.

Катя подумала, что вот это, наверное, и есть Бог – одна маленькая точка пересечения, когда все случайное вдруг собирается воедино, накладывается и приводит к счастью. И это было хорошо.

В дверь постучали. Катя напряглась. Наверное, это мать. Надо будет не пускать ее к окну, а то понесется на улицу, устроит сцену. Но это был Миша. Он стоял перед Катей, почему-то сердитый, и держал в руках букет. Сунул его расхохотавшейся Кате и вошел:

– Поговорить надо.

– А ты чего такой злой? Из-за Нины? Она хорошо себя чувствует.

– Да, про это тоже надо. Вадим признался. Он правда насиловал тебя в детстве. И встречался с твоей матерью.

– И не сказала же… Дочка под угрозой, а она не призналась. Вот же сука тупая. Пойдем, кофе попьем.

Катя налила кофе, но Миша не сел. Он все еще был сердит и опять повторил свое:

– Поговорить надо.

– Ну так ты говори уже, раз надо. – Катя опять залюбовалась. Очень хороший.

– Все это неправильно у нас получилось, не дело это все…

– Да без проблем вообще. Я же сама захотела.

– В том-то и дело! Я уж не знаю, как там у вас в вашей Москве принято, но я женщин уважаю. Ты же не потаскуха какая-то подзаборная, чтоб на второй день тебя в кабинете пользовать!

– А ты попользовал, значит? А я так, от души.

Миша растерялся окончательно.

– Значит, я теперь потаскуха… Эх, ну ладно. Сама виновата, – с наигранной досадой кивнула Катя. Почему-то было смешно и умилительно наблюдать за ним.

– Чего ты смеешься, я серьезно тебе говорю! Так отношения начинать нельзя. Надо поухаживать, в кино сходить, в ресторан. С родителями познакомиться.

– Ты познакомился. – Катя не могла сдержать улыбки. Очень хороший мальчик.

– Да не в том дело! – Рассмешить его не получилось. – Мужика протомить хорошенько надо, распалить, а то он почует легкую добычу, и ему потом неинтересно станет! Получил, и всё. А вы там в своей Москве совсем уже…

Катя поднялась и обняла его:

– Да, я вижу, как тебе неинтересно. – Катя закрыла глаза и провела щекой по его теплой и уже знакомой щеке.

20:09. Марина