Племя деревьев. О чем говорят корни и кроны

За три дня ненастья на холм обрушилось более восьмисот миллиметров воды – абсолютный рекорд для Эдревии, – что привело к переполнению многочисленных ручьев и сделало многие склоны неустойчивыми. Всю ночь на 2 марта дул ветер сирокко со скоростью, часто превышающей 220 км/ч, сея хаос в лесу. Только за эту ночь погибли многие тысячи деревьев, большинство были выкорчеваны или сломаны. После того как я своими глазами увидела масштабы разрушений, нанесенных ураганом, и услышала настоятельную просьбу выживших найти причины трагедии, чтобы ничего подобного больше не повторилось, это стало единственной моей профессиональной целью.

Сегодня, спустя два года, могу сказать, что происхождение той катастрофы больше не загадка. Скажу прямо: на протяжении примерно двух столетий в Эдревии становится все жарче и жарче. Это единственная причина, с которой мы должны связывать многочисленные трагедии, обрушившиеся на нашу общину в последние годы и далеко не ограничивающиеся холмом Коллальто, Если температура продолжит расти, то само существование Эдревии окажется под угрозой.

Так закончился доклад Абелии, к которому прилагался огромный массив данных в подтверждение ее слов.

– Интересно, правда? – спросил Пино.

– Интересно и драматично, – вмешалась Лизетта. – Но что-то во всей этой истории не сходится, что-то как будто ускользает от моего понимания. Итак, давайте подведем итог: в последние годы экстремальные явления – наводнения, ураганы, засухи, пожары – небывало участились, вызвав ряд беспрецедентных катастроф. То же касается распространения вредителей и болезней, многие виды начали масштабные миграции, переселяясь в регионы, более подходящие для выживания. Все это так или иначе сказалось и на численном составе различных кланов Эдревии. Верно?

– Да, мне тоже так кажется, – сказал я. – Не вижу в этом ничего странного. – Я верил в интуицию Лизетты и хотел понять, что ее беспокоит.

– Не могу понять, как получилось, что мы за полдня нашли такое огромное количество доказательств, в то время как все наши товарищи, включая Летописца и Юэна, отправивших нас сюда для расследования, продолжают оставаться в неведении. Эти свидетельства находятся в свободном доступе. И вы хотите, чтобы я поверила, что Мудрый Отец, которому известны все события, имеющие хоть малейшее отношение к жизни Эдревии, ничего об этом не знает? Почему тогда Абелия, Атропа и все ученые, чьи труды мы читали, поняв, какой опасности мы подвергаемся, не поспешили рассказать о ней?

– На этот последний вопрос, Лизетта, я думаю, ответ гораздо банальнее, чем тебе кажется: ученые просто публикуют свои… эмм… исследования исключительно для коллег. Никто не читает то, что они пишут, кроме тех немногих, которые, как ни парадоксально, уже и так в курсе. Чистый солипсизм науки. С этой точки зрения неудивительно, что их работы совершенно… эмм… неизвестны нашим товарищам. Что касается остального, ты права: здесь есть нечто непонятное. Не может быть, чтобы Примус и старейшина не знали.

Что могло побудить Верховного Летописца и Юэна сделать вид, будто они не замечают происходящих перемен, мы не можем себе представить.

Несомненно, у них должна быть очень веская и благородная причина. Никто не сомневался, что эти двое никогда не станут действовать во вред Эдревии.

Мы оставались в замешательстве. Асфодело, о существовании которого мы совсем забыли, решил, что настало время напомнить, что мы находимся в самой большой библиотеке, когда-либо построенной за всю историю планеты.

– Извините, но я не мог не подслушать, – вмешался он. – После трех тысяч лет молчания слышать, как товарищи обсуждают друг друга, настолько непривычно, что даже если бы ваш разговор касался таможенных правил, я не смог бы не прислушаться. Тем более такая интересная тема, как изменения окружающей среды, о которых, признаться, я даже не слышал. Видимо, мира, который я оставил, запершись здесь, больше не существует.