Плавучий мост. Журнал поэзии. №2/2016

Millennium

I

Что молчишь? Или октябрь к тебе не строг,
кутающий леса в лохмотья тумана и прорехи ветра?
Он трубит в свой медный, холодный, тяжелый рог
с точностью камертона, отчетливостью метронома,
выверенностью метра.

Это его медленный, в нитях паутины, день встает
с горизонтом в глубоких зарубках и заплывших метах,
это его вода глядит сквозь тонкий, прозрачный лед,
щурясь то ли от избытка, то ли от недостатка света.

Это его волчьи в прозелень прямые глаза
смотрят с опушки и мелькают в сырой чаще.
Под этим взглядом уснула, взмахнув крылом слюдяным, стрекоза,
захлебнувшись воздухом и осиновым дымом горчащим.

Я живу в октябре, и он ко мне не суров,
он повернут ко мне разноцветною призмой света,
он слепит лучом, согревает теплом костров,
и пока не туже и не уже золотые его тенета.

Он коснется птичьим пером опущенных век,
у него новостей и известий разноцветный шуршащий ворох…
На тяжелой оси повернулся день, повернулся век,
и в стеклянных часах пересыпался сухой осторожный порох.

II

Напиши хотя бы пару строчек
так – без запятых и точек
жизнь замысловатая как лекало
кажется уходит в свое начало
отражается сутулая тень человека
на шершавой холстине нового века
среди осени вдруг летний полдень
соверши свой последний подвиг
подвиг – то что не имеет меры
ни в конце ни в начале века эры
по щеке осенней пчела золотая
мне не надо ада не надо рая
лишь бы все закончилось ладом и миром
дни идут и уходят слепым пунктиром
в то пространство где нет места зрячим
там ничего не ищут и ничего не прячут
внутрь смотри забудь про земное зренье
слушай птиц бесшумных беззвучное пенье
ничего не остается лишь тьмы сиянье
да песка сухое меж пальцев шуршанье

Ночная гроза

С тоскою кочевья,
с натугой корчевья,
томясь электрической силой сухой,
касалась губами верхушек деревьев,
на крыши вставала босою стопой.
Куда-то всходила, держась за перила,
уступы и арки в себе громоздя,
изломанной молнией вдруг осветила
блестящие мышцы дождя.