Плавучая станица

Когда председатель и секретарь приехали на тоню, рыбаки второй бригады уже начали засыпку невода. Молодые ловцы в трусах, похожие в своих брезентовых лямках на борцов, стояли, позванивая короткими цепными тяглами, в ожидании выноса бежного уреза. Легкий каюк, на котором лежал поддерживающий невод Степан Худяков, скользил по следу, оставленному темными поплавками. Две девушки — Ира и Тося — хлопотали возле покрытого копотью ермака, раздувая костер. Чуть поодаль от них, натянув тяглами пятной урез, пересмеиваясь, медленно подвигались по песку полуголые пятчики.

— Эй, на дубе! — закричал Архип Иванович. — Нажми на байбаки! Ослепли, что ли? Не видите, что у вас невод сносит? Пошевеливаться надо!

Весла на дубе замелькали быстрее. Через пять минут стоявшие на берегу рыбаки подхватили лямками бежное крыло невода. Началось притонение.

На правом берегу глухо застучал лодочный мотор.

— Товарищ Зубов на тоню едет, — сказал один из ловцов, прикладывая ладонь к глазам, — он каждый улов у нас глядит.

Действительно, белая инспекторская «Стерлядь», вздымая бурливую пену, вынеслась на фарватер, описала полукруг у плотины и устремилась вниз, к тоне. Чтобы не мешать притонению, моторист остановил лодку в стороне. С нее сошли Зубов и профессор Щетинин. Они поздоровались с ловцами и присели на песке, расстелив старый щетининский плащ.

Рыбаки заканчивали выборку. Степан Худяков, в мокрых синих трусах и полосатой тельняшке, стоял по колени в воде, наблюдая за приближавшейся мотней, вокруг которой кипела взбаламученная рыбой вода. Два рыбака подогнали поближе к неводу пустые баркасы. Чем ближе к берегу подтягивалась мотня, тем теснее смыкались вокруг нее рыбаки.

— Выбирай рыбу по баркасам! — скомандовал Степан.

Архип Иванович подтолкнул локтем сосредоточенно курившего Мосолова:

— Вот ты теперь и гляди, Кузьма Федорович, как новый бригадир начнет рыбу сортировать. Тут-то и собака зарыта, в этой самой сортировке.

Склонившись над мотней, рыбаки быстро и ладно выбирали улов. На дно придвинутых к неводу баркасов один за другим падали тяжелые сомы, сазаны, чебаки. В воздухе мелькали серебристые бока судаков, чехони, жерехов. Остро запахло свежей рыбой и стянутыми сетью водорослями.

Всю рыбью молодь ловцы, косясь на Степана, выбрасывали в воду. Сотни юрких недомерков, сверкнув чешуей, исчезали в реке. Покрутившись у берега и почуяв внезапно обретенную свободу, они мгновенно уплывали на глубины.

— Гуляйте, братцы, до весны! — смеялись рыбаки, вытряхивая из сетей целые ворохи недомерков. — Гуляйте, да не попадайтесь!

— Вы там полегче, хлопцы! — закричал Степан. — Чего кидаете так, будто это камни? Это ж живая рыба! Забьете ей дух — она и поплывет по реке, как щепка.

— Слыхал, Федорыч? — подмигнул Антропов председателю. — Вот что значит советский рыбак. Это тебе не Пишка. Такой в самый корень глядит, по-хозяйски на тоне орудует…

— А сколько он не дотянет до нормы дневного вылова? — сумрачно усмехнулся Мосолов.

— Сегодня не дотянет, завтра не дотянет, а потом дотянет, — спокойно сказал Архип Иванович. — У такого до всего руки дойдут!

2

Придвинув к мотне высокую, плетенную из талы корзину, Ира и Тося стали выбирать рыбу для ухи. Молодые ловцы, помогая девушкам, бросали в корзину самых крупных чебаков и сазанов. Это заметил Архип Иванович. Загребая босыми ногами прохладный песок, он подошел к девушкам и сказал насмешливо:

— С такой рыбы, девчата, шарбы не наваришь!

— А какую надо выбирать, дядя Архип? — спросила Ира.

— Э-э-э! — ухмыльнулся Архип Иванович. — Да я вижу, что твой жених, хотя он и бригадир, ничему тебя не научил. Высыпайте-ка, куховарки, всю вашу рыбу и набирайте по моему выбору. Я вас научу, как надо рыбацкую шарбу на тоне варить.

И он быстро набросал в корзину жирных пласкирей, стерляди, чебачков помельче, десятка два красноперки подкинул, прибавил штук пять сазанов-зобачей и несколько сомят.

— Мелкая рыбка самый вкус шарбе придает, — сказал Архип Иванович, — она наваристей, нежели крупная, и запах лучший имеет.

Пока ловцы делали второй замет и возились с притонением, Ира и Тося под руководством Архипа Ивановича сварили уху. Архип Иванович не позволил девчатам мыть распластанную рыбу в воде, он только слегка ополоснул ее и бросил в котел.

После второго притонения ловцы уселись в тени тополей, достали из кошелок хлеб, миски и ложки и начали завтракать. В общий рыбацкий круг были приглашены и гости: Щетинин с Зубовым и Мосолов с Архипом Ивановичем. В стоявших на песке мисках дымилась горячая уха.