Плавать по морю необходимо

Второе путешествие продолжалось четыре года (1804–1807) и оказалось неимоверно трудным, наполненным неожиданными событиями и приключениями. Не раз были на грани гибели… «Судьба возвышению и счастию их везде поставила преграды» (Шишков). Как бы предчувствуя это, не сразу согласились на путешествие. Но решились. Теперь они уже стали акционерами компании, для того, чтобы могли принимать живейшее участие в ее делах, и жалованья им назначено вдвое больше прежнего: Хвостову — 4000, Давыдову — 3000 рублей. И посылали в распоряжение Баранова. Компания поручила им заботиться об улучшении тамошнего мореплавания, устроения укреплений, производства съемок и стараться «добрыми советами удерживать промышленных в повиновении у своих начальников»[44]. В августе 1804 года они прибыли в Охотск, а оттуда пошли на корабле «Мария» в Русскую Америку. С ними отправился и Н.П. Резанов, к тому времени огорченный неудачей посольства в Японии, где так и не удалось завести торговые отношения. Это была, как сейчас бы сказали, знаковая встреча: она многое определила в судьбе наших героев. Колесница счастья! «Не знаю, — говорил Хвостов в одном из частных писем, — счастливая или несчастная судьба нас соединила с Н.П. Резановым на самой отдаленной точке Российского Государства!» И с удивлением описывая его предприимчивость, неустрашимость, доброе ко всем обращение, будто предвидя поздние испытания, прибавляет: «Но как я не пророк, а Николай Петрович тоже человек, то за будущее время ручаться не могу» (Соколов). На этот раз, спасая промышленных от голода, совершили плавание в Калифорнию за продуктами. Идея эта осенила Резанова. Он закупил у американского шкипера Вольфа судно «Юнона» и на нем отправился в солнечную Калифорнию. Командовал кораблем Хвостов со своим помощником Давыдовым. 28 марта (9 апреля) 1806 года «Юнона» вошла в бухту Сан-Франциско. «Местные испанские власти, с недоверием встретившие непрошеных пришельцев с севера, — пишет американский писатель русского происхождения Виктор Петров в книге „Русские в истории Америки“[45], — очень быстро, однако, переменили свое мнение о них, потеплели, подружились, и все это в основном благодаря дипломатическим способностям, хорошим манерам и такту Резанова». Более того, тут появляются романтические страницы: дочь коменданта крепости юная Кончита де Аргуельо влюбилась в русского путешественника, а он в нее, и состоялась помолвка… 19 июня 1806 года «Юнона» вернулась в Новоархангельск. К этому времени цинга скосила 17 русских промышленных и несколько десятков алеутов. «Продукты, привезенные на „Юноне“, спасли колонию», — пишет В. Петров.

В этом же, 1806 году, русские путешественники, выполняя задание Н.П. Резанова, отправились в экспедицию на Курилы и Южный Сахалин. Именно выполнение предписаний Резанова принесло Хвостову и Давыдову много неприятностей: не выполнить предписаний камергера они не могли. Резанов набросал планы дальнейшего развития Американской компании «для пользы всего Отечества». Он заботился, чтобы «земледелие и хозяйственные отрасли процветали, ремесла и рукоделия облегчали нужды жителей». Совершив несколько плаваний с Хвостовым и Давыдовым, поверив в их «благородные чувствования истинной любви к Отечеству», Резанов поручил им провести экспедицию, которая, на его взгляд, должна была «проложить путь новой торговле, дать необходимые силы краю сему и отвратить недостатки»[46]. Призвав Хвостова и Давыдова на «великий подвиг», «великое дело», Резанов дал инструкции побывать на Курильских островах, открытых русскими еще раньше, а затем идти к острову Сахалин, пока действуют японские законы Токуганы, запрещающие японцам поселяться за пределами Японии. Названные земли к тому времени уже были открыты россиянами.

В море вышли 27 июля 1806 года. Хвостов командовал «Юноной», Давыдов — тендером «Авось». «Авось» должен был посетить Курильские острова, а затем идти на Сахалин, в Аниву. Хвостов с «Юноной» вернулся в Охотск, чтобы оставить там Резанова, а потом следовать в Аниву и, соединясь с Давыдовым, общими силами исполнить предписание об осмотре острова.