Плавание на"Индеворе" в 1768-1771 гг.

Вторник, 23-е. Днем пошли на разгрузку, а затем корабль надлежало передать должностным лицам на Онрусте, которые (как мне сообщили) поднимут его и отремонтируют силами своих людей, члены нашего экипажа должны были лишь наблюдать за работами.

Среда, 24-е. Разгружали корабль, складывая все припасы в предоставленный нам пакгауз. Днем отправился в город, чтобы передать с первым голландским кораблем, готовящимся к отплытию, пакет для Адмиралтейства, содержащий копии моего журнала, карту южных морей, Новой Зеландии и восточного побережья Новой Голландии.

Утром губернатор в сопровождении морского фискала [таможенного инспектора], членов совета и коммодора (каждый из них прибыл на своей шлюпке) посетил рейд и поднялся на борт одного из голландских кораблей, чтобы присвоить его капитану звание коммодора флотилии, готовой к выходу в Голландию. Корабли были построены в две колонны, так что губернатор проследовал между ними к судну вновь назначенного коммодора, которое стояло в самом конце. Когда губернатор проходил на шлюпке, с каждого корабля раздавалось по три возгласа «ура», и как только он ступил на борт, на грот-мачте поднят был голландский флаг. Старый коммодор приветствовал губернатора 21 залпом, спустив брейд-вымпел, который был снова поднят, как только губернатор покинул судно. Затем корабль нового коммодора салютовал губернатору 17 залпами и поднял простой вымпел. Звание коммодора большого флота, по словам голландцев, присваивается ежегодно.

Я прибыл на шлюпке, сопровождаемый м-ром Бенксом и д-ром Соландером, чтобы посмотреть на церемонию. Нам говорили, что это одно из самых впечатляющих зрелищ, какие только можно видеть в Батавии, и оно, возможно, компенсирует наши тревоги и заботы, в чем я, однако, далеко не уверен. Мне думается, что парад проводится неумело и флот плохо укомплектован личным составом. Флот состоит из 10 или 12 больших парусных судов, и не только эти корабли, но и все или почти все прочие имеют по 50 пушечных амбразур, но установлены только орудия верхнего ряда, так как артиллеристов не хватает для обслуживания даже половины имеющихся пушек.

Четверг, 25-е. Вечером отправил пакет для Адмиралтейства на борт корабля «Кроненбург» (капитан Фредерик Келгер, коммодор); этот корабль вместе с другими кораблями сразу же отошел к мысу, где он должен был ждать остальные суда флотилии.

Пятница, 26-е. Установили на берегу палатки для экипажа; наши люди начали болеть, как я полагаю, по причине исключительной жары.

Суббота, 28-е. Выгружали припасы, балласт и т. д.

Воскресенье, 28-е. Занимались тем же.

Понедельник, 29-е; вторник, 30-е; среда 31-е. Разгружали корабль.

Четверг, 1 ноября. Разгрузили корабль и приготовились к кренгованию на верфи, но в полдень я получил письмо от чиновника из Онруста, уведомляющее меня, что нас не могут принять, пока не уйдут суда, которые принимали здесь перец и теперь направляются в Европу.

Пятница, 2-е; суббота, 3-е; воскресенье, 4-е. Перебирали такелаж, делали тросы, шили и чинили паруса.

Понедельник, 5-е. Ясная знойная погода. Утром для кренгования перевели корабль к Онрусту, к причалу одной из верфей.

Вторник, 6-е. Утром служащие верфи приняли корабль и направили на него группу плотников, конопатчиков, такелажников и рабов для работ по оснастке, чтобы подготовить судно к кренгованию.

Среда, 7-е. Готовились к кренгованию. Днем, к великому огорчению команды, навсегда расстались с м-ром Монкхаузом, лекарем. Он умер от лихорадки после непродолжительной болезни. Тем же страдали и другие члены экипажа. Смерть лекаря вызвала тревогу среди наших людей. За ним вскоре последовал его помощник м-р Перри, который также был мастером своего дела.

Четверг, 8-е. Ночью сильная гроза. Днем ясная погода, подготовили все для кренгования.