Плацдарм в захолустье

Горячий воздух всё ещё продолжал накатываться, но вокруг посветлело. Судьбоносная взглянула вверх: облако ушло в сторону хребта. Прикрывая лицо полой плаща, она встала во весь рост, поддерживаемая поднявшимися властительницами, и посмотрела туда, где остался глиссер. И впервые за все годы странствий ощутила страх: вершины до самого низа багрово рдели раскалённой массой, а дальше горели деревья, и этот огненный круг стремительно расширялся.

Она развернулась: там, где только что была вода, сейчас раскрылась глубокая впадина, и лишь в отдалении виднелась блестящая поверхность, длинным языком уходящая в сторону гор.

– Судьбоносная? – вопросительно произнесла Жизнеутверждающая. – В планетоходе есть аварийный запас…

– Забрать всё и приготовиться к движению!

– Повинуюсь и исполняю! – нестройно ответили все, кроме хрисов, и скоро стояли перед ней с походными укладками за спинами, оружием в руках.

Судьбоносная ещё раз взглянула вперёд: склоны вершин потемнели, огненное кольцо тоже вроде перестало расширяться.

– Походное построение! – приказала она. – В полной боевой готовности.

Будар вышел вперёд, за ним – Жизнеутверждающая, Супергасительница, Судьбоносная… Замыкали колонну хрисы и Адар. Судьбоносная скомандовала, и они тронулись в обратный путь по выжженной просеке, что должна была стать Дорогой Первых.

-5-

Судьбоносная даже не могла представить, какой трудной может быть эта дорога. Из купола планетохода выжженная полоса казалась гладкой и пригодной для прогулки, сейчас же каждый шаг отдавался во всём теле болью и, отойдя совсем недалеко от планетохода, они вынуждены были остановиться и воспользоваться стимуляторами. Они притупили боль, придали сил, отогнали страхи, – но лишь на время; теперь же, когда оставшийся позади планетоход не был виден, а до глиссера было ещё далеко, вернулась боль, напоминающая о себе на каждой неровности. А их оказалось немало: не сгоревшие до конца деревья, выступающая горная порода, рвы… А перед глазами – раздражающе колышущаяся спина идущей впереди Гасительницы.

Будар, возглавляющий колонну, уже несколько раз сбивался с темпа, но Судьбоносная не делала замечаний и даже, наоборот, радовалась заминкам, позволяющим перевести дыхание.

Воздух был всё так же горяч, к тому же удушлив от расползшегося дыма, но видимые склоны вершин уже утратили огненную яркость, стали чёрными. Звук их дыхания перекрывал любые другие, хотя как только отошли от планетохода, они ещё слышали наполненные паникой отдалённые голоса неведомой жизни.

Прямая линия выжженной полосы шла постепенно на подъём, и Судьбоносная начинала понимать, что нужен отдых, что за два местных дня, если сейчас не восстановить силы, они не дойдут, и когда наконец Будар поравнялся с намеченным Судьбоносной раскидистым деревом, она скомандовала остановку.

Как и положено, Жизнеутверждающая тут же расставила властительниц охранять Судьбоносную, мужчины с помощью хрисов занялись обустройством лагеря: прежде всего разложили вокруг взрывательный шнур, затем установили два мощных автоматических метателя – всё, что находилось на планетоходе из тяжёлого вооружения, и в центре, чтобы был обзор во все стороны, раскинули большой походный шатёр, разделённый на три круга: внутренний – ложе Судьбоносной, следующий – властительниц, наружный – для мужчин и хрисов.

Местное светило уже спряталось за тяжёлые, скопившиеся на горизонте тучи, темнота всё плотнее обжимала шатёр, в котором раздавалось дыхание усталых путников. Они ушли в забытье каждый по-своему: Судьбоносная с мучительным вопросом – что с глиссером; Жизнеутверждающая – напряжённо вытягиваясь и сжимая метатель, всё ещё видя чудовище, вырастающее перед планетоходом; Супергасительница убегала от боли, пока не забылась; Гасительница Рута, не привыкшая к трудностям, молча плакала. Будар уснул сразу, без мыслей и сновидений и проснулся, когда пришла его очередь заменить охранявшего лагерь Адара. Что же касается хрисов, то они долго не засыпали, стараясь придумать, как быстрее добраться до глиссера, но так ничего и не придумали.

Всех вместе их поднял грохот, обрушившийся на шатёр. Правда, в его звуке было нечто знакомое, и каждый с радостью воспринял слова Будара:

– Дождь.

Тяжёлые тучи принесли дождь. Хотя это было слишком мягко сказано – то, что увидела, выглянувшая из шатра Судьбоносная, напоминало гигантский водопад. Дождь – явление привычное на Абударе и приятное абударцам, но это было нечто иное: водный поток падал сверху, стекал вниз по склону, и просека уже превратилась в мелководную реку. Зато гораздо легче стало дышать, все почувствовали себя бодрее и первые шаги по щиколотку в этом потоке сделали в хорошем темпе.