Плацдарм

— Как тебе объяснить, тоан, — усмехнулся Салтари. — Я был ведь одним из тех, кто предсказал будущее вашей страны, и помог его изменить. Но… видишь ли, я теперь не знаю, чем все кончится здесь, и теперь желаю разделить судьбу твоего мира.

— Не понимаю тебя, — озадаченно пожал плечами майор.

— Подумай, не было ли чего такого, что было бы хуже предсказанного исхода?

— Хорошо, я постараюсь, — согласился он.

Маг молча исчез, и Аксимов в одиночестве продолжил ждать солдат для погрузки аппаратуры.

Странно все-таки. Через месяц или около того он будет там, где ничего не напомнит ему об этом мире. Да, шутка ли: целый мир, куда они явились без спроса и вот теперь уходят без желания.

А вот как у него пойдет новая служба? Он ведь о ракетных войсках имеет лишь теоретическое представление.

Ракетных войсках…

И вот тут Сергею Станиславовичу стало страшно, как никогда в жизни. Он вдруг понял, о чем ему говорил Инго, и что может быть страшнее того краха и всеобщего развала, который он помог предотвратить.

На минуту пришла совершенно дикая мысль — сейчас, пока в Октябрьске царит предэвакуационная суматоха, вытащить из сейфа еще несданное золото, набить карманы патронами, и тихо бежать.

Потом он горько усмехнулся. Нет. Как бы там ни было, но за свои слова и дела надо отвечать, и если этого не боится чужак, то уж тем более не ему, офицеру Советской Армии страшиться будущего. Тем более что ничего похожего на атомную войну впереди он не чуял.

Пока во всяком случае.

* * *

— Товарищ генерал-лейтенант, я не считаю правильным бросать тут наших солдат.

— Так надо, — отрезал Тихомиров.

— Но… Это же…

— Я не хуже вас, Константин Андреевич, знаю, что это такое! Приказы не обсуждаются, а если вы хотите составить компанию бойцам, я могу оказать вам такую услугу!! — заорал герой Сарнагара. — Читали дополнение к приказу Министра обороны?

И в самом деле, в пункте пятом дополнения четко было сказано: те, кто женат на местной жительнице, или вышел замуж за местного жителя, должны быть оставлены здесь. Именно так и никак иначе.

— Послушайте, но это же, в конце концов, бессмысленно!! Почти тридцать тысяч человек эвакуируются отсюда, включая, как минимум, полсотни магов! Что изменит еще сотня супружеских пар?!

— Таково решение вышестоящих инстанций. Вы не забыли, что приказы не обсуждаются?! — сказал, как отрубил генерал.

— В таком случае, прошу освободить меня от обязанностей вашего заместителя по личному составу, — отчеканил Дерюгин.

— Пишите рапорт, полковник, это ваше право, — фыркнул Тихомиров. — Только заранее сообщаю, что я не стану утверждать его. После вывода и расформирования группы — пожалуйста. Вы свободны. Вам ведь на пару с Сентябрьским выводить еще гарнизон Сарнагара.

После того, как за как-то сразу полинявшим Дерюгиным закрылась дверь, генерал развалился в кресле и вполголоса чертыхнулся.

Ишь, чистоплюй! А того не понимает, что одного взгляда хотя бы на этих баб смыслящему человеку будет достаточно, чтобы понять, что к чему, и сопоставить все, что надо. И вообще…

М-да, а ведь не он один такой! Слишком тут распустились — и мысли и языки. Атмосфера здешняя действует, что ли? Может, вдруг подумал Тихомиров, оно и к лучшему, что все так обернулось? Еще неизвестно, как бы все пошло дальше?

Нет, с одной стороны, конечно, ему было жалко, что усилия его оказались потраченными впустую. Но с другой, не лучше же ему, в самом деле, было провести эти полтора года в своем родном Дальневосточном округе? Как бы то ни было, он действительно одержал славную победу, поучаствовал в небывалом деле. Наконец, он теперь не один из трех-четырех тысяч безликих генералов — лично известен в Кремле, а это весит очень много. И за вдруг наступивший провал операции «Порог» тоже отвечать не ему и не армии — они-то сделали все, что было в их силах, и если бы все зависело от них, хрен бы пришлось срочно уходить (или правильнее убегать?) из Аргуэрлайла.

А вот Дерюгин, похоже, дальнейшую службу себе испортил капитально. Что ж, сам виноват, «ясновидец».

Так, теперь осталось самое неприятное: объяснить ситуацию магам.

— Товарищ генерал-лейтенант, — в дверях появился растерянный адъютант. — Там явился этот, глава Конгрегации Эйгахал Аэтт. Он просит немедленной личной встречи…

«Легок на помине, — почувствовал холодок в затылке Тихомиров. — Но как узнал?!»

* * *

Когда они вернулись в миссию, Аэтт долго, очень долго молчал, и никто из его спутников не решался нарушить это молчание первым.

Ему было горько и одновременно смешно. То, ради чего он год назад решился на самую крупную в Аргуэрлайле интригу за последние несколько веков, то, ради чего пустил под нож старую Конгрегацию, то, что должно было возвысить его на ту высоту, выше которой только боги, от него ускользало, и сделать тут было ничего нельзя.

А он уже поверил, что победа у него в кармане!

Он уже просчитал, о ком следует вовремя сказать нужное слово чужинским правителям, чтобы неудобных убрали прочь, и на их место пришли люди, нужные ему. Уже определил, с кем можно будет поработать. А его люди уже начали искать подходы к детям высоких начальников.