Плацдарм

Начальник Тринадцатой лаборатории вышел, а Мезенцев принялся внимательно изучать лежащую перед ним стопу печатных листов, скрепленных в скоросшивателе.

Надпись на титульном листе гласила: «Специфические виды нетехнического воздействия на окружающую среду». И ниже в скобках еще одно слово «Магия». И ниже мелкими буквами — «Исследовательский центр № 13».

Его детище, наконец, выдало первую серьезную продукцию.

Умник Байлаков, на правах научного руководителя проекта притащил сюда своих подчиненных из секретных институтов — те так и ходят надутыми индюками вокруг портала, пытаясь разобраться, что это такое и почему вывел не туда? Тихомиров тоже вот сформировал свою «научную» группу — из студентов-недоучек, загремевших в армию, военных переводчиков и сообразительных офицеров, вроде канувшего в неизвестность Каирова. Что они там «изучают», непонятно. Надо бы, конечно, поинтересоваться, пока их шеф в нетях. Пусть Сердюк этим займется. А то, понимаешь, темнят.

А вот Мезенцев пошел другим путем. Пренебрег возможностью, которую ему давал статус одного из первых лиц в «проекте особой важности», и не стал выписывать кучу спецов из институтов и лабораторий Комитета госбезопасности, ограничившись тремя-четырьмя людьми из категории лично ему обязанных — для общего руководства.

Вместо этого собрал сюда кое-кого из своих бывших подопечных — всех этих «тарелкоманов», ловцов снежного человека, всяких там лозоходцев и «народных целителей». Разумеется, не всех подряд, а тех, кого можно было незаметно выдернуть, кого не хватятся — одиноких, бессемейных и в том же духе.

Руководствовался Антон Карлович при этом тремя соображениями.

Во-первых, они, как ни крути, занимались вопросами очень похожими на те, которые весьма интересуют его и прочих заинтересованных лиц (вот каламбурчик).

Во-вторых, все эти люди, без сомнения, если и не слегка (а хоть бы и не слегка!) сдвинутые, то, во всяком случае, не от мира сего. То есть, в ситуации, когда речь идет конкретно о мире «не сём», имеют определенное психологическое преимущество. По крайней мере, пресловутый «здравый смысл» с его «этого не может быть, потому что не может быть никогда» им не помешает.

Наконец, в-третьих, личности эти наверняка будут благодарны тому, кто дал им возможность прикоснуться к действительно великим тайнам и посетить иной, полных загадок мир. А личная лояльность тоже кое-что значит.

И вот перед ним результат их работы — самое подробное досье о здешней магии, какое только удалось собрать.

И содержалось там масса любопытных вещей.

Прежде всего, никакой единой магии как таковой не существовало в помине. Она распадалась на десятки, если не сотни направлений, весьма далеких друг от друга, а те, в свою очередь, дробились на невесть какое количество ответвлений, различия между которыми зачастую были не меньшими, чем между более крупными разновидностями. Причем собственно магию следовало отличать от колдовства — понятий далеко не тождественных.

Это не считая глубокой разницы между собственно магией и шаманством, которые объявлялись сугубо противоположными предметами, и дело было не только в том, что назвать мага шаманом и наоборот почти равнялось тяжкому оскорблению.

И если сила мага определялась пресловутыми ступенями мастерства, то говорить о силе шамана можно было лишь условно.

Конечно, были шаманы высшего класса — тэсо. Эти занимались в основном лечением. Могли, например, отправится в иной мир за душой умирающего. Иногда им даже удавалось воскресить мертвого, правда, не старше трех дней. Причем не поднять неупокоенного, а именно вернуть человека к полноценной жизни.

Но бывало даже самый рядовой шаманчик захудалого рода, который только и мог, что лечить скотину да насылать вожделение на приглянувшихся молодух, творил такое, что не под силу даже высшим магам. Руины третьего по величине города Сарнагарасахала — Иокку, сто лет назад стертого с лица земли камланием вот такого вот степняцкого чудотворца, мстившего за гибель своего рода на алтаре Шеонакаллу, до сих пор стоят пустые и безлюдные.

Но и сама магия была невероятно разнообразной. И даже направления, работающие с одной и той же, выражаясь по-местному, стихией, могли различаться диаметрально.

Например, была Огненная магия, называемая в отчете ученым словом — пирокинез. Владеющие ею могли зажечь пламя на дистанции прямой видимости, а самые сильные — даже погасить пламя, но тоже при условии, что его видят. (И слава Богу, иначе воевать в Аргуэрлайл у ОГВ никак бы не получилось — чародеи просто остановили бы двигатели боевых машин, да и огнестрельное оружие стало бы бесполезным — при не горящем-то порохе).

И одновременно существовала Магия Огня, ничего общего с Огненной не имеющая. Её адепты — служители богини Сиххет, ведавшей вообще-то плодородием, любовью и виноделием, каким-то образом черпали из пылающей стихии силу.