Платон, сын Аполлона

   — Ладно, не кручинься. Ты сделал доброе дело, а о нём будут помнить и через сто лет, и через тысячу. Философия не забудет тебя, сын торговца солёной рыбой, а философия, как известно, вечна.

Анникерид уехал в тот же день, не попрощавшись с Платоном. И не потому, что обиделся, а потому, что так посоветовал ему Исократ.

   — Не заставляй Платона ещё и ещё раз благодарить тебя, — сказал Исократ Анникериду. — Гордые натуры не могут бесконечно благодарить даже богов.

Они вспомнили, что Сократ более всех других окрестностей Афин любил рощу Академа, посаженную на берегах тихоструйного Кефиса стратегом Кимоном, сыном Мильтиада, разгромившим персов при Эвримедонте. Кимон построил здесь гимнасий в честь героя Академа, землю которому подарил, по преданию, победитель Минотавра царь Тесей. От Дипилонских ворот до гимнасия — всего шесть стадиев. Платон, шаг которого был довольно размашист, насчитывал от Дипилона до гимнасия Академа тысячу двести шагов, а Исократ — на целых триста шагов больше.

Возле гимнасия Кимон построил большой белый дом для учителей, подвёл к дому и гимнасию воду от реки и велел по всей роще прорыть поливные каналы. Роща выросла быстро, а раньше здесь было лишь несколько олив возле старого святилища Афины. Самая древняя из этих олив почиталась афинянами, как и та, что стоит близ Эрехтейона на Акрополе и посажена самой богиней Афиной.

Горожане сразу же полюбили рощу Кимона, или, как её стали называть после изгнания стратега, рощу Академа, Академию. Кимона подвергли суду остракизма по настоянию Эфиальта, который отнял власть у Ареопага и передал её Совету Пятисот и Народному собранию, расчистив путь демократии и Периклу. Теперь все они — и Кимон, и Эфиальт, и Перикл — лежат здесь, близ рощи Академа, под каменными стелами. Здесь же покоятся и другие вожди, полководцы и герои, поэты, скульпторы и философы. И кто направляется в Академию, не может миновать могилу Сократа, за которой тщательно ухаживают его многочисленные ученики.

В роще шумят широкие платаны, высокие тополя, тенистые вязы. Между ними — тихие солнечные поляны, уставленные статуями муз и жертвенниками богам. Здесь красуются и изваяния Прометея, Гефеста, Геракла, Эрота, Артемиды и Диониса. Отсюда, от жертвенника Прометея, факелоносцы начинают свой бег в честь праздника огня, науки и ремёсел.

Во время Пелопоннесской войны, длившейся много лет, за рощей почти не ухаживали, а гимнасий Академа был совсем заброшен. Враг часто подходил к стенам города, и никто из афинян, естественно, не рисковал посылать своих детей в гимнасий за Дипилонские ворота. Да и учителя покинули его, дом при гимнасии опустел, зарос бурьяном и кустарником сад возле него.

Новые гимнасии строились в городской черте. Так что после окончания войны, когда Академу уже ничто не угрожало, гимнасий всё равно не восстановили. Не было, кажется, в том нужды, да и афиняне, по общему мнению, с Кимоновой поры обленились, предпочитали водить своих детей в ближние гимнасии и палестры, а не тащиться за пределы города.

Афины продали гимнасий Академа и дом возле него какому-то пирейскому купцу, но тот ничего там делать не стал, а тут же выставил свою покупку на перепродажу. Это случилось незадолго до того, как Анникерид отказался взять деньги за выкуп Платона из эгинского рабства, а Исократ, Критобул, Дион и Архит, в свою очередь, отказались принять внесённую ими долю.

Исократ и Критобул повели Платона в рощу Академа навестить могилу Сократа, указали ему на гимнасий и запущенный белый дом, окружённый старым садом, и объявили, что отныне всё это принадлежит ему, Платону, что друзья купили здания на деньги благородного Анникерида.

   — Платон, словно зачарованный необыкновенным видением, долго смотрел на своё новое имущество, смахивая с глаз слёзы, затем обнял стоявших рядом с ним Исократа и Критобула, тряхнул головой, чтобы избавиться от подступившего к горлу кома, с трудом сказал:Никогда не забуду, никогда!

Пока приводили купленный дом в порядок и расчищали заросший сад, Платон бродил вокруг, размышляя о том, как устроит свою школу. Главное было решено сразу: она будет подобна той, что была у Пифагора в Кротоне — братство единомышленников, общество посвящённых в глубочайшие тайны души, природы и мироздания, союз философов, ставящих перед собой три цели: достижение личного совершенства, совершенства общества и единения с Богом, верховным разумом, Творцом всего сущего. Чистая жизнь, высокие помыслы, священная цель — в противовес существующему порядку, замешанному на низменных страстях. Он соберёт вокруг себя лучших людей Эллады, светлые умы и чистые души, и его школа станет тем источником, из которого начнёт своё благотворное течение река истинного знания — очищающая, преобразующая всё во имя блага. Науки умозрительные, действенные и производительные найдут здесь своих адептов. Лучи, исходящие отсюда, высветят всю пещерную мерзость и засверкают в кристаллах мудрости. Он будет основателем и схолархом, главою школы, вместе с которой в Элладу придёт бог и спасение в веках.