Платон, Плотин и Баламут. О фантастике, кино и не только

– Вспомнилась удивительная, непривычная для нас история про Фридриха II, прусского, тоже вроде бы представителя просвещенного абсолютизма. Но какого-то иного, непривычного для нас, странного для нас абсолютизма. Для своих фонтанов в Сан-Суси король приказал построить какую-то запруду, мельницу какую-то водозаборную. В результате другая мельница, стоящая ниже по течению, прекратила работать. Мельник подал на короля в суд и… выиграл процесс. Король согласился с решением суда.

«Il y a des juges а Berlin!» («Есть еще судьи в Берлине!») – вот как он отреагировал на проигранный им процесс. По-французски отреагировал, поскольку, как все просвещенные абсолютисты, не любил страну, которой ему довелось править, и предпочитал говорить не по-немецки.

Король французский язык, конечно, знал и переписывался с Вольтером, который некоторое время даже пожил в Сан-Суси, но фразу «Il ya des juges à Berlin», ставшую крылатой именно по-французски, все же сказал не он. И, понятно, что не мельник, вряд ли знавший иностранные языки.

Франсуа АНДРИЁ

Фраза стала известной и цитируемой с подачи французского поэта Франсуа АНДРИЁ (François Andrieux), написавшим в 1797 году стихотворение «Мельник из Сан-Суси»:

«Упрямый, черт, но я готов платить.
Хоть взять мог и без денег. У меня – корона!»
«Не выйдет, чтобы захватить,
Есть суд в Берлине – торжество закона!»
Монарх смутился, очарован был:
При короле – и в справедливость верят!
И тут же план свой изменил:
«На мельницу права твои удостоверят».
(мой очень вольный перевод)

Те, кто цитирует Франсуа АНДРИЁ, ограничиваются лишь четверостишием или, в крайнем случае, восемью указанными выше строчками, что искажает стихотворение.

АНДРИЁ был не только поэтом но и политиком – президентом Трибуната, и даже успел вызвать недовольство Первого Консула, которому сказал еще одну прославившую его фразу: «Гражданин Консул, вы член Отделения механики [Французского института] и знаете, что опираться можно только на то, что оказывает сопротивление». Стихотворение про мельника – отнюдь не панегирик Фридриху II. Заканчивается оно словами по поводу захвата прусским королем Силезии: «это монаршие игры: уважаем мельницу, воруем провинцию».

КОНИ

На самом деле, не было никакого суда с королем по поводу мельницы в Сан-Суси. Не было даже угрозы суда. Не было и желания со стороны короля снести мельницу. Немецкие историки всю эту историю перелопатили уже не раз. Как раз, наоборот – у мельника были опасения, что из-за строительство дворца его ветряная (не водяная) мельница может недополучить ветра и он по этому поводу обратился по инстанциям, чтобы снизить арендную плату. Но, как выяснилось, ветра меньше не стало. Король же настаивал, чтобы пейзаж его резиденции украшали мельницы, поэтому дал денег мельнику на строительство еще одной (на эту тему немало публикаций на немецкоязычных сайтах).

Распространению исторического анекдота изрядно поспособствовал историк Франц Куглер в своей монументальной «Истории Фридриха Великого» 1840 года. На русском языке с аналогичным названием в 1844 году вышла книга Федора Кони, не только опирающаяся на работу Куглера, но и иллюстрированная теми же рисунками Адольфа Менцеля. В 22-й главе «Человек и философ» КОНИ пишет: