Платный сыр в мышеловке

Но по-видимому, наша поездка спонсировалась заботой откуда-то сверху. Оставив машину на обочине скоростного шоссе в стороне, противоположной аэропорту, Наталья потащила меня на другую сторону и принялась отчаянно голосовать проезжающим машинам. Остановилась третья по счету, сверкающая черным лаком иномарка. Уже позднее Наташка мне подсказала, что это «Бентли». Благодарить благодетеля-невидимку через затемненные боковые стекла было невозможно, поэтому мы топтались на месте, не ведая, к кому именно обращаться с просьбой о доставке в аэропорт. К нашему удивлению, водитель сам выскочил из машины и, распахнув перед нами заднюю дверь салона, быстро вернулся на место. Рядом с водителем сидел пассажир с наметившейся лысиной на макушке. Наши «здравствуйте» и «спасибо» заглохли. Внутреннее великолепие машины мгновенно подавило радостные эмоции, тем более что водитель и пассажир молчали. Мягко шуршали шины по ровному покрытию дороги. Было так неуютно, что я пожалела упущенную возможность прогуляться несколько километров пешком. За разговорами-то?

Машина подъехала к стоянке, мы четко сказали «спасибо» и дождались момента, когда сняли блокировку дверей и выпустили нас на волю. Но быстро уйти нам не удалось. Несколько шагов, и Наталью окликнул тот самый лысый тип, что сидел впереди. Он призывно улыбался. Меня почему-то обрадовало, что лысина у него начинается прямо ото лба, так сказать, от точки отсчета роста волос. Но больше придраться было не к чему. Лицо приятное, приветливое. Умное лицо умного человека. В руках у него был дипломат.

— Серегин? — неуверенно спросила Наташка.

— Да Валерка, Валерка я. Неужели так изменился?

— Ну-у-у… В школьной столовой в очереди за компотом и булочкой не узнала бы. Повзрослел, по… поумнел…

— Тебя я сразу узнал, ты совсем не изменилась, а вот твою приятельницу…

— Ирина, — поспешно представилась я.

— Знакомься. Это честь и совесть моей вредной натуры, — быстро сообщила Наташка. — Сам понимаешь, куда ж нормальному человеку без чести и совести? Временами она подменяет меня и в умственном плане развития, когда окончательно перестаю соображать. Впрочем, как и я ее. У нас взаимозаменяемость. Ты сказал, у тебя есть только пять минут? Давай не будем отвлекаться.

Валерий Павлович довольно улыбнулся:

— Ты все такая же. У меня не пять минут, а пара часов в запасе. Лечу другим рейсом. Так что пойдемте-ка в ресторан, там и поговорим. Здесь слишком много народа.

— Без спиртного! — выдвинула условие Наташка. — Мы за рулем.

— А я вообще не пью, только в строго обязательных случаях.

— По приказу, — догадалась Наташка.

— По обстоятельствам, — очередной раз улыбнувшись, поправил он Наташку и взял под руку. — Нам в левое крыло, VIP-зал.

Подруга осторожно высвободилась и прилепилась ко мне с пояснением: «Нет, я так не могу. Без чести, совести и в какой-то мере ума». Надо же, какой приятный у дикторш голос. Такие задушевные объявления о переносе рейсов. Даже уезжать не хочется.

Серегин засмеялся:

— Я и не думал вас разлучать. Какую кухню предпочитаете? Японскую или европейскую? — Он нервно оглянулся по сторонам, словно надеялся увидеть там развернутую в порядке рекламы экспозицию специфических блюд той и другой кухни.

Мы с Наташкой переглянулись, и она скромно предложила остановиться на европейском уровне…

Пока ждали заказ, разговор шел на семейные темы. При этом Валерий Павлович без конца оглядывался. Я участия в разговоре не принимала. Потом Наталья и Серегин принялись вспоминать школьные годы, учителей, учеников и наконец дошли до Володьки Кириллова. И тут выяснились такие вещи, что голова пошла кругом.

У Кириллова Владимира Родионовича особых жизненных проблем не возникало. Служба в основном проходила за границей. Последнее место работы — Особый отдел в одном из армейских подразделений Группы советских войск в Чехословакии. Тогда она еще не распалась на части. Окончание срока службы совпало с выполнением государственного решения об их окончательном выводе. Таким образом, Владимир отслужил как надо и вернулся. Дело прошлое, но рассказал много забавного. Особенно из жизни комсостава и их жен.

Я толкнула под столом ногу подруги, намекая на отклонение тематического маршрута в сторону. Ну какое нам дело до торгово-бытовых предприятий, где в первую очередь отоваривалась именно верхушка армии? Здесь, в Союзе, была та же система обеспечения партийных и государственных органов. Чем выше рангом, тем лучше.

Наталья от толчка расправила плечи и сморщилась, заявив, что это не интересно. В конце концов, основная часть офицерских жен паслась в чехословацких магазинах, помогая им со сверхплановой реализацией товара. Можно подумать, жена Кириллова в таких набегах не участвовала и из-за границы он вернулся ни с чем.

— С книгами, — серьезно ответил Серегин, — и дурацкой идеей… — Он хохотнул, достал из нагрудного кармана носовой платок и вытер вспотевший лоб. — Не возражаете, если я сниму пиджак? Жарковато.

Мы выразили полное одобрение. Я осторожно вернула его к «дурацкой идее» Кириллова.