Пластичность мозга. Потрясающие факты о том, как мысли способны менять структуру и функции нашего мозга

Томас нашел несколько образов и сценариев, которые привлекли его внимание, а «на следующий день я вернулся к ним, потому что мне захотелось увидеть их еще раз. И на следующий день. И на следующий». Вскоре он обнаружил, что каждый раз, когда у него была свободная минута, он «начинал жадно просматривать порно в Сети».

Затем однажды он натолкнулся на сайт, где были представлены сцены со спанкингом[67]. К удивлению Томаса, они вызывали у него чрезвычайное возбуждение. Очень скоро он нашел все типы сайтов, посвященных этой теме.

«Именно в этот момент, — пишет он, — возникла настоящая зависимость. Мой интерес к спанкингу заставил меня задуматься о том, какие еще странности мне присущи. Какие другие тайные закоулки моей сексуальности я могу теперь исследовать, оставаясь в уединении своего дома? Оказалось, что их очень много. Я обнаружил у себя сильную склонность, среди всего прочего, к гинекологическим осмотрам с участием лесбиянок, межрасовому жесткому порно и изображениям японских девушек, снимающих обтягивающие трусики. Кроме того, я увлекался людьми, играющими в нэтбол без трусов; заинтересовался пьяными русскими девушками, демонстрирующими себя; а также сложными сценариями, в которых доминирующие партнерши женского пола брили интимные места безропотным датским актрисам в душе. Другими словами, Интернет показал мне, что у меня есть бесчисленное множество сексуальных фантазий и причуд и что процесс удовлетворения этих желаний с помощью Сети только способствует росту моего интереса к подобным вещам».

До того как Томас натолкнулся на сцены спанкинга (которые для него предположительно были связаны с каким-то детским опытом или фантазией о наказании) порнообразы вызывали у него интерес, но не подчиняли себе. Сексуальные фантазии других людей навевают на нас скуку. Опыт Томаса был похож: на опыт других моих пациентов: не задумываясь над тем, что ищут, они просматривали сотни образов и сценариев, пока не наталкивались на тот образ или сексуальный сценарий, который затрагивал какие-то скрытые струны, вызывая у них настоящее возбуждение.

После того как Томас нашел «свою тему», он изменился. Сценам спанкинга он уделял особое внимание, что является условием пластического изменения. К тому же, в отличие от реальных женщин, эти порнообразы были доступны на протяжении всего дня, стоило только включить компьютер.

Теперь Томас «подсел» на порнографию. Он пытался контролировать себя, но проводил как минимум пять часов в день за своим ноутбуком. Он тайно «лазил» по сайтам и спал всего три часа в сутки. Его подруга, заметившая его переутомление, начала подозревать, что он встречается с кем-то еще. Он настолько страдал от недосыпания, что это отразилось на его здоровье: он перенес серию инфекционных заболеваний, которые привели его в отделение «Скорой помощи» и, в конечном счете, заставили критически оценить свое состояние. Он начал расспрашивать своих друзей-мужчин и выяснил, что многие из них страдают такой же зависимостью.

Все пути ведут в детство

Очевидно, что в сексуальности Томаса было нечто, чего он не осознавал, но что неожиданно вышло на поверхность. Какую роль в этом играет Интернет: просто выявляет причуды и сексуальные отклонения или помогает их формированию? Я считаю, что он создает новые фантазии на основе тех аспектов сексуальности, которые не осознают сами пользователи, собирая воедино эти элементы для формирования новых нейронных сетей. Маловероятно, что тысячи мужчин представляют в своем воображении безропотных датских актрис, которым доминирующие партнерши женского пола бреют интимные места в душе.

Фрейд обнаружил, что подобные фантазии завладевают сознанием человека из-за содержащихся в них компонентов личного опыта. Например, некоторые гетеросексуальные мужчины проявляют интерес к порнографическим сценариям, где зрелые, доминирующие женщины вовлекают более молодых женщин в лесбийский секс. Это может быть связано с тем, что в раннем детстве мальчики часто чувствуют себя во власти своих матерей, которые выступают по отношению к ним в роли «босса», одевают их, раздевают и моют. Причем это порой совпадает с периодом, когда мальчики активно идентифицируют себя с матерью и ощущают себя как бы девочками, а их последующий интерес к лесбийскому сексу может выражать остаточную неосознанную женскую идентификацию[68].