Планеты

– Впервые я прилетел на Камарлен, когда был еще совсем юнцом, – заговорил он вдруг. – Отец взял меня с собой на корабль. Тогда здесь было совсем по-другому: иссушенная, коричневая земля, где изредка проглядывал какой-нибудь чахлый полумертвый куст, лишь огромные валуны пересекали эту пустыню. Кое-где встречались мелкие речушки и жалкие остатки чащ, кое-где вдалеке мелькали голодные отощавшие животные, которые, завидя нас, норовили сожрать заживо. Впервые увидев камарленцев, я испугался. Это были жалкие, совершенно дикие существа, озверевшие от голода, которые влачили существование, едва прокармливая себя на голой безжизненной земле. Позже мы узнали причину умирания планеты. На Камарлене было массовое извержение вулканов, которое уничтожило два континента, затопив их полностью. Остался лишь один, но и он жестоко пострадал. Горячая лава, пепел, дым, землетрясения, ядовитые газы – все это убило некогда цветущую землю. Лишь через несколько лет Союз обнаружил Камарлен. Потом я часто летал с отцом сюда, видел, как по крупицам восстанавливали планету, видел, как разгребали груды пепла, очищали воздух, сажали леса, травы, копали новые русла рек, выпускали в новый мир детенышей животных и птиц, даже сам посадил несколько деревьев. Параллельно занимались туземцами, которые оказались на удивление способными и смышлеными. Мы научили их воспринимать нас не как богов, а как друзей. Моими первыми друзьями были не деллафийцы, а камарленцы. Иногда я оставался тут на несколько даальсов, и мне было хорошо здесь. Эти леса росли на моих глазах, я знал каждое дерево в лицо. Теперь здесь настоящие джунгли, и сам Камарлен не узнать. Великий космос, я был свидетелем рождения новой планеты, новой расы, я видел, чего это стоило Союзу, это почти мой второй дом, и на этот дом покусились, а мы не смогли спасти невинно погибших. Боюсь, мы навсегда потеряли уважение и доверие аборигенов, ведь раньше они видели в нас друзей, старших братьев, а теперь вдруг такие же звездные люди жестоко обворовали их, убили многих, разорили луйхары, принесли столько горя. Я не буду удивлен, если ихлаки проклянут нас: на их месте я бы сделал именно так. Странно, я обрел второй дом, а теперь я могу его потерять. Жестокая насмешка судьбы! – он продолжал нервно гладить Истана, не поднимая глаз.

Дели зачарованно слушала офицера, мысленно переживая все то, что пережил он много лет назад. Перед ее взором проносились пустынные, покрытые трещинами сухие, обожженные земли, изрыгающие клубы дыма, вечно голодные, обозленные камарленцы, молодые побеги новорожденного леса, осторожные стрелы первой травы, взглянувшей на солнце, боязливые животные, ступавшие в новом мире, огромные деревья с огненной листвой, простирающейся в самое небо.

Офицер поднял на нее глаза, спросил:

– Должно быть вы удивлены, что я, обычно черствый и грубый, вдруг пустился в сентиментальные воспоминания и беседы, едва не выдавив слезу?

– Честно говоря, да, – созналась Дели. – Вчера вы просто взбесили меня.

Марион негромко рассмеялся.

– А вы просто восхитительны, когда злитесь, но умеете и других заставить дрожать от гнева.

– Да, если эти другие обладают неслыханной дерзостью.

Тот снова захохотал, потом вдруг спросил:

– Вы видели Императрицу?

Дели скривилась.

– Да, видела. Ради космоса, скажите, что она здесь делает?

– Императрица беспокоилась за вас и прилетела на Камарлен, насколько я смог понять с ее слов, – серьезно произнес он.

– Вы случайно ничего не рассказывали ей о том, что здесь происходило с нами? – беспокойно спросила девушка.

– Я – нет, но, боюсь, Императрице все выложил фэй-капитан Кониваль, не по своей воле, разумеется.

– То есть?

– Видите ли, Императрица так нажала на беднягу, что ему не оставалось ничего другого, как сказать ей все, что он узнал от нас.

– И про марганов, и про драки, и про все, все, все? – ужаснулась Дели.

– Думаю, да.

– Какой кошмар! И что же Императрица?

– По его словам, упала в обморок.

– Черт! – в сердцах воскликнула Дели. – Только этого мне не хватало! Теперь Император все узнает и тогда меня точно бросят в самое глубокое подземелье.

– В подземелье? – удивился офицер. – Но за что?

– За то, что я позорю всю императорскую семью и Деллафию. – Вздохнула та, сникнув.

Марион поймал ее взгляд, сказал:

– Неужели спасение планеты считается позором? По-моему, вы достойны Звезды Дракона²³, а не подземелья.

– К сожалению, так думаете только вы, трайд, – горько усмехнулась девушка и спросила, уходя от неприятной темы: – Когда мы улетаем?

– Мы – сегодня, а второй корабль останется, чтобы проверить, все ли спокойно на Камарлене и, чтобы восстановить работу Исследовательского Центра. Я хочу еще проведать Мира-Лора, если он жив.

– Когда отправимся? – загорелась Дели.

– Вы тоже полетите, империта? – засмеялся тот.

– Конечно! Так просто вы от меня не отделаетесь.

– Хорошо, хорошо, я позову вас, – согласился офицер, поднимаясь.

– А вы не такой уж и отвратительный, трайд, – сказала девушка вдогонку. – Но это не значит, что я не могу вновь поменять о вас свое мнение! – И Марион, захохотав, удалился.

      –