Планета ураганов

Смуглый верзила взобрался на место водителя, крыша плавно опустилась. Завертелись колеса, и мгновение спустя транспортер исчез за зеленью маленьких пальм вдоль подъездной дороги. Пока И'стина разговаривала с Косиго, Кэшер внимательно смотрел на нее. Худенькие плечи под тонкой голубой тканью простого платья-сорочки из полупрозрачной материи, даже видны были трусики. Бедра еще не начали как следует округляться. Он видел ее в полупрофиль, видел гладкую нежную кожу щеки, аккуратно причесанные волосы, набухшие почки грудей. Кто она? Этот ребенок, повелевающий, как императрица?

Она нежно и виновато улыбнулась ему.

- Мы с Косиго каждый раз повторяем всю историю. Майклджон ему не верит и месяцами планирует новое покушение. Наверное, это нельзя назвать покушением, я не человек и мне все равно, но у меня приказы, очень серьезные, и я должна думать о доме и моем владельце.

- Сколько тебе лет? - спросил Кэшер и добавил: - Если тебе можно говорить правду.

- Мне ничего, кроме правды, говорить нельзя. Я не умею говорить неправду. Мне - девятьсот шесть земных лет.

- Девятьсот шесть?! - воскликнул Кэшер. - Но ты выглядишь ребенком!

- Я и есть ребенок. И не ребенок. Я черепаха, превращенная в человека силой земной науки. После трансформации мой нормальный срок жизни удлинился в триста раз. Обычно черепахи живут триста лет. А я проживу девяносто тысяч. Иногда об этом страшно думать. Кэшер О'Нейл счастливо умрет от старости, а я по-прежнему буду каждый день открывать по утрам шторы. Но что же мы стоим на пороге? Пройдем в дом, я прикажу подать что-нибудь... Ты ведь никуда не спешишь?

Кашер последовал за И'стиной в дом и спросил с тревогой:

- То есть, я пленник?

- Да, но не мой. Свой собственный. Можешь спокойно пройти через все поместье, но что потом? Смерчи подхватят тебя и умчат к безвестной гибели, даже следов никто не отыщет.

Она ввела его в большую старинную комнату со светлой деревянной мебелью. Кашер испытывал робость. Нож он сунул в сапог еще в холле. Теперь, сидя напротив своей жертвы, он чувствовал, как все это странно...

И'стина казалась безмятежной. Она взяла со старомодного круглого столика медный звоночек и позвонила. В коридоре послышались легкие женские шаги, и в комнате появилась горничная в черном платье и белом фартуке. Таких горничных Кэшер видел в исторических драмокубах, но не представлял, что встретит когда-нибудь во плоти.

- Сейчас мы поужинаем, - сказала И'стина. - Вам чай или кофе? У меня есть вина, пиво, даже две бутылки виски с самой Земли.

- Кофе - это как раз то, что нужно, - сказал Кэшер.

- А мне как всегда, Юнис, - приказала И'стина горничной.

- Да, мэм. - Горничная удалилась.

Кэшер подался вперед.

- Она человек?

- Безусловно.

- Тогда как она может работать на квазичеловека? Я хочу сказать... Это незаконно.

- Только не на Генриаде.

- Каким образом? - настаивал Кэшер.

- На Генриаде я сама устанавливаю законы.

- А правительство?

- Его больше нет.

- Содействие?

И'стина нахмурилась. Мудрый ребенок, отгадывающий загадку.

- Об этом вам больше известно. У них свой управляющий, им некуда было его пристроить, и, чтобы он не умер от скуки, хотели его чем-то занять. Но настоящей власти арестовать или убить меня у него нет. А на меня Содействие не обращает внимания. Мне кажется, пока я их не трону, они оставят меня в покое.

- Но как же законы? - не унимался Кэшер.

- Содействие не настаивает на их соблюдении здесь, в Бьюрегарде или в Амбилокси. Они мне разрешают управлять этим районом, и я стараюсь, как могу.

- А эта женщина? Откуда она? Содействие выдало тебе лицензию?

- Нет, - засмеялась И'стина, девочка-королева. - Она тоже пришла убить меня, двадцать лет назад. Она была забывщицей, деваться ей было некуда, и я научила ее работать горничной. У нее контракт с моим владельцем, зарплата ежемесячно переводится на местный сателлит. Она может уехать в любой момент, но не думаю, что она захочет.

Кэшер вздохнул.

- Трудно поверить. Ты ребенок, и тебе почти тысяча лет. Ты квазичеловек и отдаешь приказы целой планете.

- Только, когда это необходимо! - перебила его И'стина.

- Ты мудрее тех людей, которых я встречал, но выглядишь ребенком. А как ты сама к себе относишься?

- Как к ребенку, которому тысяча лет. С памятью, знаниями и опытом одной очень мудрой благородной дамы, отпечатанной прямо в моем мозгу.

Кэшер передвинулся на самый краешек кресла. Он пристально посмотрел на девочку. Он видел перед собой ребенка, девочку, которую он любил, но одновременно испытывал перед ней робость, и даже страх. Более могущественного создания он не встречал за всю свою жизнь.

Она смотрела на него с нежной и загадочной полуулыбкой женщины, и лица их купались в желтом утреннем свете Генриады.

- Я начинаю понимать, - начал Кэшер. - Тебе необходимо стать самой собой. Но как странно, здесь, на позабытой планете...