Планета туманов

Коро - самый молодой участник экспедиции; он на несколько месяцев моложе Лара. В день старта "Землянина" Коро исполнилось двадцать шесть лет. Двадцать пять из них он провел в родном Будапеште, а год - на Международной обсерватории "Луна-центральная" в море Ясности. Блестящая диссертация о природе лунных морей открыла Коро путь к участию в Первой венерианской экспедиции.

- Теперь ваше мнение? - начальник экспедиции Николай Петрович Строгов, хмурясь, переводит испытующий взгляд на кибернетика и физика Станислава Порецкого - главного навигатора экспедиции. В непосредственном ведении Порецкого находится вся сложнейшая электронно-вычислительная аппаратура "Землянина".

Порецкий долго молчит, подперев сплетенными пальцами подбородок. Его узкое худощавое лицо неподвижно. Глаза устремлены в иллюминатор. Строгов тоже глядит в иллюминатор. В блестящем металлическом кольце непроглядный мрак: "Землянин" летит сейчас над ночным полушарием Венеры.

- Я много раз анализировал характер ионосферных возмущений, - говорит наконец Порецкий. - В них периодически должны возникать "окна". Понимаете, все-таки не исключен пропуск ослабленных сигналов с наших автоматических станций или с ракет-зондов, запущенных в минувшем году. Надо во что бы то ни стало попытаться поймать эти сигналы...

- Значит... - возмущенно перебивает Лар.

Строгов резко оборачивается, и Лар умолкает.

- Коллега Ларион извинит меня, - покусывая тонкие губы, продолжает Порецкий. - Понимаете, я не против атмосферных полетов... Но поспешность... Если бы удалось получить хоть какие-то параметры приповерхностных условий, полеты атмосферных ракет стали бы более целенаправленными, конкретными, необходимыми и... так сказать...

- Менее опасными, - подсказал Строгов. - Ясно... Двое - за, и двое пока против... Тебе придется еще потерпеть, Лар.

- Пока вы не поймаете нужных "параметров", не так ли? - Лар с трудом сдерживал закипавший гнев. - В который раз одно и то же. Ждать... Ждать... Столько сил, энергии, средств, мечты вложено в нашу экспедицию, а мы, простите меня, ведем себя, как... - Лар махнул рукой и отвернулся.

- Я очень понимаю ваше нетерпение, Лар, - снова начал Порецкий, обменявшись взглядом со Строговым. - Вас, как геолога, прежде всего интересуют каменные формации там внизу. Мы не имеем о них никакого представления. Четких отражений от поверхности планеты получить пока не удалось... Сквозь "окна" в ионосфере мы можем поймать такие отражения. Надо искать "окна". Поэтому я имею сделать одно предложение. Можно?

- Разумеется, - закивал массивной квадратной головой Строгов, разумеется, выкладывай, профессор.

- Сегодня утром я закончил один расчет. Получается, что ионосфера, за пределами которой мы кружим, слоиста. Примерно в тысяче - тысяче двухстах километрах под нами должна существовать зона ослабленной ионизации. Предлагаю перевести "Землянина" на круговую орбиту внутрь этой зоны...

Строгов нахмурился, начал постукивать пальцами в полированную поверхность стола.

- Ниже, непосредственно под нами, окажется зона очень высокой ионизации, - спокойно продолжал Порецкий. - Скорее всего, она представляет собой единый слой, простирающийся до высоты семисот - восьмисот километров над поверхностью планеты. Сквозь окна в нижнем слое легче поймать сигналы автоматических станций, тем более, что их будет отражать к нам верхний ионосферный слой. Сейчас можно рассчитывать только на те сигналы, которые пройдут сквозь оба слоя ионизированного газа. На нижней орбите вероятность получения сигналов резко возрастет, а опасность проникающей радиации увеличится незначительно.

- Радиация для "Землянина" не проблема, - заметил Строгов. - Некоторое время мы могли бы кружить в ионосфере максимальной плотности. Хуже другое: "нырнув" в ионосферу, мы окончательно потеряем связь с Землей.

- Зато не надо будет уделять столько внимания солнечной активности, быстро сказал Коро Ференц. - Верхний слой ионосферы защитит в случае солнечных вспышек. А для связи с Землей всегда можно выйти на более высокую орбиту.

- М-да... - протянул Строгов. - Все это, конечно, так, хотя может оказаться и не совсем так. Дай-ка твои расчеты, - повернулся он к Порецкому, - подумаю... Погружение "Землянина" в глубь ионосферной оболочки не предусмотрено программой. Конечно, оно возможно... Нам запрещено вводить корабль в облачную атмосферу... Если промежуточный слой расположен значительно выше... В конце концов, мы в любой момент можем возвратиться на нашу теперешнюю орбиту.

Прошло еще трое суток, трое земных суток, отмеренных атомными часами "Землянина". По-прежнему велись наблюдения, сменялись вахты у пульта управления. Наконец за обедом, на который собирался весь экипаж, включая и вахтенного, Строгов объявил, что "Землянин" меняет орбиту.

- Мы с Порецким уточнили расчеты, - покашляв, пояснил Строгов. Попробуем опуститься на полторы тысячи километров к нижней границе промежуточного слоя. Облачная атмосфера окажется в двух тысячах километров под нами. С новой орбиты повторим всю программу зондажа...

- Но атмосферные ракеты... - начал Лар.