Планета, где все можно

- Ты пока выйди, Мария, а? Я тут... Мне надо... мне надо сделать утреннюю гимнастику.

Обдав Анатоль Максимовича презрением, Мария ответила, подвзвизгивая уже практически в каждом слове:

- Представляю, что это за гимнастика. Я бы на твоем месте, тестюшка (вот за этого "тестюшку" тоже очень не уважал Анатоль Максимович общение с женой сына), насчет гимнастики уже и не беспокоилась; я бы на твоем месте, тестюшка, отговорила бы их всех и домой отправилась. А сам потом лети куда хочешь. Даже и лучше будет, если навсегда!

У Анатоль Максимовича от этих слов мелькнуло нехорошее подозрение.

- Погоди, Мария, - сказал он Марии. - Не спеши с выводами. Объясни толком, от чего я должен вот эту вот компанию отговорить? Разве у нас с тобой, с Тимом, с его друзьями и их родственниками не увеселительная прогулка по Глубокому Космосу, на которую вы же меня и подбили?

В этом месте Мария сказала замечательно мудрую фразу, которую Анатоль Максимович по достоинству как следует и не оценил - потому что был спросонок, наверное. Она сказала ему:

- Пить надо меньше, тестюшка! - и добавила тут же. - Вспомнил! Прогулку мы уже давно закончили. И даже две! Теперь у нас поход.

Во всех внутренностях Анатоль Максимовича появилось мокрое, холодное и удивительно противное полотенце.

- И... куда? Этот вот поход... он куда, скажи мне, Мария?!

- Так бы и убила старого идиота! - обоими кулаками ударив себя по бедрам, громким голосом ответила ему невестка Мария. - Сманил лучших людей и сам спьяну не помнит куда!

- А что, уже утро? - вмешался с полу не до конца решивший проснуться Боб Исакович.

- Вечность! Уже вечность, и ты ее проспал! - совсем закричала Мария. Ну что за сброд, что за дикий сброд собрался у нас, в нашем Аккумуляторном Поселке!

И с этими словами она решительным шагом ушла в отдыхательную комнату, где ее, по предположению Анатоль Максимовича, ждал, спя, его сын Тим.

Анатоль Максимович страдальчески задумался над сказанными ему словами.

- Максим! - позвал он вегикела, страдальчески немного подумав. - Скажи мне, Максим, куда сейчас направляется наша компания?

- Мы направляемся по координатам, указанным вами, Анатоль Максимович, ответил вегикел, - на планету, которую вы называли именем "Планета, Где Все Можно". Причем я о такой планете ничего не знаю.

- Так я и думал, - с этими словами Анатоль Максимович сокрушенно вздохнул. - Мне почему-то так и подозревалось. А скажи мне, Максим, как так случилось, что мы летим на эту планету не в приятном уединении "ты да я"? Почему со мной летят все эти люди?

Если бы Анатоль Максимович не был так сильно обескуражен происходящим, он наверняка обратил бы внимание на тон, которым с ним разговаривал принадлежащий ему вегикел. Другой какой бы и пропустил мимо ушей, но только не звездонавт. Звездонавты умеют различать тон, которым с ними разговаривают их транспортные средства.

- Они не хотели, но вы очень настаивали. Вы сказали им, что без них ни к какой планете не полетите, потому что их общество вам дороже всего на свете. Хотя за несколько часов до того вы придерживались совсем наоборот.

Анатоль Максимович сокрушенно покачал головой.

- И... и Марию тоже я позвал? - искренне удивился он.

- Ее особенно (этого, конечно, с вегикелами просто быть такого не может, но Анатоль Максимович готов был поклясться, что тут Максим гаденько подхихикнул). Вы объяснились ей в любви.

Анатоль Максимовичу стало неловко, он слегка прокашлялся и незаметным образом огляделся. Но окружающие его люди не прислушивались, они были очень заняты процессом мучительного пробуждения.

- А что она? - заботливо стараясь говорить потише, спросил Анатоль Максимович.

- А она не объяснилась. - отрезал вегикел. И добавил деловым тоном. Тут вот какое дело, хозяин.

- Да-да? - повелительно сказал Анатоль Максимович.

- Хотелось бы все-таки определиться, куда мы конкретно летим? А то что-то... Координаты, указанные вами, если выражаться дипломатически, несколько расплывчаты и неточны.

- Да? - сказал Анатоль Максимович уже не таким повелительным тоном. - А как я сказал, Максим?

- Вы сказали... - далее последовала неразборчивая фонограмма, звуком напоминающая последнее мычание сраженного тореадором быка.

Задумчиво повращав глазами, Анатоль Максимович попросил:

- Переведи-ка!

Тоном "а что тут переводить, неужели непонятно?" вегикел перевел:

- Вы сказали: "За той звездой налево и два прокола по шестьдесят. Как увидишь месиво, разбуди".

- Ну, правильно, - утвердительно кивнув, сказал Анатоль Максимович. Так что, до месива не добрались еще?

- И я не уверен, что доберемся, - торжественно подтвердил вегикел. - Вы не конкретизировали звезду, так что мне пришлось по этому поводу строить догадки. Что касается проколов, то, как вам, я полагаю, известно, Анатоль Максимович, для совершения прокола нужно определить не один параметр, а, как минимум, шесть. Затем - я могу только догадываться, что вы имели в виду под термином "месиво". В моей памяти такого термина нет.

Анатоль Максимович опять начал оглядываться, с невыразимой тоской вздыхая и глядя скучно.