Пламя зимы

Сказать по правде, я сам почти так же отчаивался, как и король. Эти известия для меня тоже были ужасным ударом. И в мыслях я не мог допустить, что Матильду смогут короновать до тех пор, пока король не согласится уступить трон. Если бы Матильда была коронована без отречения Стефана, ей могло быть более выгодно держать его в заключении пожизненно или избавиться от него совсем. Я чувствовал себя надлежащим образом наказанным за мое эгоистическое решение оставаться верным Стефану не ради чести, или верности, или его многих милостей ко мне, а потому что считал службу ему легким способом добиться удобств и свободы. Моим утешением было то, что, несмотря на свой эгоизм, я не сделал своему господину никакого вреда, и я начал всерьез стараться ободрить его.

Я рассказал Стефану (и это было правдой), что Матильда спесива, груба и насквозь пропитана ядом и что ему не следует верить всем тем ее посланникам, которым приказали говорить с ним. Я подчеркивал, что Винчестер скоро изменит свои намерения. Как только Матильда покажет ему свой истинный характер, он горько пожалеет о том, что сделал. Но король не слушал меня и все глубже и глубже погружался в апатию, равнодушно блуждая по залу или молчаливо сидя в своей комнате. Мы не были строго ограничены. По большей части с нами обращались, как с гостями, и давали большую свободу – только некоторые места в крепости, такие, как оружейная мастерская и выход за пределы внутреннего двора, были нам запрещены.

Я не смог воодушевить Стефана, даже когда к концу марта архиепископу Теобальду было позволено навестить его, чтобы испросить разрешения передать свою вассальную зависимость императрице. Я стоял, как обычно, за креслом Стефана, но не мог бы даже сказать, слышал ли Стефан архиепископа. Архиепископ говорил негромко; я полагаю, ему было стыдно, так как, вполне возможно, что его избрание и явилось главной причиной отступничества Винчестера. Стефан неподвижно смотрел на него, и я достаточно сильно надавил на плечо короля так, что он вздрогнул и возмущенно посмотрел на меня.

– Скажите, что подумаете, – прошептал я, наклонившись к нему. – Тогда мы сможем вернуться в вашу комнату.

Стефан послушно повторил мои слова и пошел со мной как лунатик, но на самом деле он слышал Теобальда.

– Почему ты хочешь, чтобы я откладывал? – спросил он, остановившись и неподвижно глядя в огонь. – Какая разница, скажу я «да» сегодня или завтра?

– Вам не следует говорить «да» вовсе, милорд, – убеждал я. – Вы не сердитесь на эту тварь? Вы дали ему власть, которую он сейчас имеет. Как смеет он приходить и просить разрешения изменить присяге? Не давайте ему такого облегчения души! Если наивысший представитель церкви так слаб, что отрекается и предает человека, который поднял его из ничего, дайте ему отречься на глазах у всех людей. Если этот недочеловек имеет душу, пусть она будет вывернутой и почернеет. Не поступайтесь своей властью монарха.

Он устало улыбнулся мне и положил руку на мое плечо.

– Разве я не выбрал его потому, что Валеран сказал, что он слаб, и я надеялся управлять церковью в Англии, как управлял королевством? Разве как раз не поэтому эта тряпка не в состоянии помочь мне? То почему я должен жаловаться, что одним предателем больше, или стараться сделать трудной его измену, когда другие изменили легче, даже не спрашивая моего позволения?

– Милорд, выслушайте меня…

Но он покачал головой и вскоре после этого освободил Теобальда от его клятвы служить ему и «милостиво» позволил взамен принести присягу императрице. Следующим, я знаю, было бы формальное отречение, и я разрывался между надеждой, что это приведет к свободе, и страхом, что это приведет к смерти. Чувствовалось, что бесполезно заставлять короля сопротивляться и еще меньше был уверен, что должен пытаться это делать. Почему я должен причинять ему боль, когда его положение совсем безнадежно? И тогда я задал себе вопрос: не потому ли я так готов поверить в безнадежность положения, что надеялся на свободу, как только король отдаст свою корону? Это была невеселая однообразная работа моих мыслей, но у меня никогда не было необходимости решать, что сказать или сделать. Дата совета, которую Теобальд сообщил королю, прошла, но от Матильды не поступало ни триумфального сообщения, ни какого-либо слова о коронации.