Пламя в ночи

Он достал из кармана очки. Делберт Войл, крупный мужчина мощного телосложения, слегка за сорок, лишь недавно пришел к выводу, что ему необходимы очки. Они удивительным образом преображали его внешность. Без очков он выглядел как закаленный и ожесточенный жизнью рэкетир, подручный криминального лорда. Но едва он водружал на мясистый нос очки в тонкой золотой оправе, он мгновенно преображался в слегка располневшего ученого, которому самое место в библиотеке или у прилавка книжного магазина.

— Я понял схему сегодня утром, когда прочитал в газете новость о ночной облаве в борделе на Эйвери-стрит, — объяснил Гриффин. — И все стало ясно.

Делберт наклонился над столом, чтобы поближе взглянуть на район публичных домов. Он знал каждый переулок, каждый безымянный проход между домами как в благополучных районах, так и в районах, пользующихся дурной славой, поэтому понять карту для него не составляло труда. Да что там, он сам мог бы нарисовать такую.

Делберт чувствовал направление интуитивно и обладал фотографической памятью — он помнил каждое место, где когда-то побывал. По мнению Гриффина, в этой способности было нечто паранормальное, но Делберт над таким предположением только посмеивался, однако к таланту Гриффина относился как к чему-то само собой разумеющемуся, — так же, как к этому относились Джед и Леггетт. Гриффин знал, что для своих людей он просто босс, и уже поэтому они ожидают, что он будет не таким, как все.

Двадцать лет назад Делберт, Джед и Леггетт были одними из первых в шайке юных уличных воришек, кого Гриффин набрал в свою только еще создававшуюся банду. Все они давным-давно ушли с улиц. Теперь все трое бывших юнцов стали помощниками и одновременно охраняли поместье Гриффина и присматривали за хозяйством.

Делберт был за главного на кухне, Джед отвечал за участок при доме, заботился о собаках и выполнял обязанности кучера. Леггетт взял на себя обязанности, которые обычно выполняет дворецкий. Раз в две недели приходила прачка, другую дневную прислугу нанимали по мере необходимости, но все посторонние находились под строжайшим присмотром. Никто не оставался в доме ночевать. Гриффина не волновало, что кто-то может попытаться стащить серебро, но дом хранил кое-какие секреты, и Гриффин заботился об их сохранении с целеустремленностью одержимого. Будь он небрежным в таких делах, он не стал бы одним из самых могущественных властителей преступного мира Лондона.

Заботами Джеда, Делберта и Леггетта хозяйство в большом доме велось исправно, однако не это было их главной обязанностью. Они в действительности были помощниками Гриффина. В империи, которую он построил, каждый из них отвечал за свою определенную область.

Уличная банда воров, собранная Гриффином много лет назад, выросла в хорошо организованное деловое предприятие с разнообразными подразделениями. Его щупальца протянулись очень далеко, проникли и в самые глубины лондонского дна, и на самые респектабельные улицы. Гриффин владел долями акций нескольких банков, судоходных и железнодорожных компаний, и это сделало его еще более могущественным.

Никто из его соседей по Сен-Клер-стрит даже не догадывался, что большой дом, построенный на развалинах старинного аббатства, принадлежит одному из главарей лондонского преступного мира. Для обитателей окрестных особняков владелец груды камней в конце улицы был просто богатым отшельником, разве что несколько эксцентричным.

Делберт чуть наморщил лоб, изучая карту.

— Босс, вы все еще считаете, что налеты организует женщина? — спросил он.

— Нисколько в этом не сомневаюсь, — ответил Гриффин.

Делберт снял очки и аккуратно положил их обратно в карман.

— Что ж, одно могу о ней сказать: она явно поднимается вверх по социальной лестнице. Публичные дома на Пикокс-лейн и Эйвери-стрит — гораздо выше рангом, чем первые три, на которые она нападала. Как вы думаете, она знает, что последние два принадлежат Латтрелу?

— Знает, готов поставить на это Эбби. Я уверен, что она с самого начала выбрала своей мишенью бордели Латтрела. А налеты на три маленьких публичных дома, существующие сами по себе, она предприняла затем, чтобы набраться опыта. Как хороший генерал, на тех налетах она училась и оттачивала тактику. А теперь она сосредоточится только на заведениях Латтрела. В чем, в чем, а уж в целеустремленности ей не откажешь.

— Вот они, социальные реформаторы. Ни капли здравого смысла. — Делберт пощелкал зубом. — Она поди и знать не знает, с какой змеей связалась.

— Знает, потому-то она и нацелилась на его заведения. Эти социальные реформаторы, похоже, уверены, что сама праведность их дела каким-то образом их защищает. Нашей разорительнице борделей и в голову не приходит, что Латтрел не колеблясь перережет ей горло.

— Похоже, она сосредоточила все внимание на публичных домах, — задумчиво произнес Делберт.

— Это было ясно еще после первых газетных сообщений о налетах.

Делберт пожал плечами: