Пламя в крови. Танец на стекле (СИ)

Что-то в его взгляде прояснилось. Но лишь на миг.

— А зачем мне его жизнь?

— За тем, что она нужна мне!

— А тебе зачем его жизнь?

— Он мой друг!

— Сочувствую, — равнодушно пожал он плечами.

И над танцующими парами, не замечающими происходящего за пологом тишины и невидимости, раздалось ехидное:

— Ну, здравствуй, братец!

Морен дёрнулся как от удара молнией и заклинание в его ладони неожиданно рассыпалось. Поняв это, друг побледнел.

Краем глаза я заметила в толпе за пологом тишины спешивших к нам Виолету и Алю, но мне уже было откровенно не до них.

— Ты мне не братец! — крикнул Морен, а ненавистью, полыхнувшей в его глазах, можно было убить.

— Помнится, пять лет назад эту фразу говорил я тебе! — с укором произнёс принц, посмотрел на туманность в своей руке и улыбнулся ледяным равнодушием, — В общем, неприятно было познакомиться! Пора заканчивать балаган, который ты устроил…

Виолета что-то закричала, а я, словно в тумане, смотрела на то, как срывается с пальцев Рэйвэла смертельная тьма. И друг не успевает даже шелохнуться…

— М-морен… — прошептала я в раз пересохшими губами, глядя на безжизненное тело, упавшее на землю, и резко побелевшую над ним Виолету.

Рэйвэл равнодушно развернулся и ушёл. А я…

Поддавшись порыву отчаяния и злости, я преодолела расстояние до Морена и рухнула на колени рядом с другом. Сзади упала в обморок Лета.

Мир рухнул, оставив меня наедине с бездыханным телом. Пульса уже не было, а знакомые черты лица начали заостряться. Я смотрела на бывшего парня невидящим взглядом и понимала, что всё: это конец.

Чудовище! Как я могла позволить ему убить моего друга?! Что же мне делать теперь?

Ответ нашёлся сам собой неожиданно легко. Ведь магия огня может вернуть человека к жизни. Да, кого-то возвращая, нужно чем-то жертвовать. Ну и что? Разве какая-то магия стоит жизни человека?

— Александрин!

Огненная птица тот час же появилась в воздухе и так и зависла с расправленными крыльями.

— Его надо оживить, — твёрдо сказала я, выпрямляя спину.

— Пламя может вернуть к жизни, — послышался знакомый голос, — Но лишь погибнув…

— Ты умрёшь?

— Растворюсь в небытие, ведь я и есть пламя…

— Прости… — я до крови закусила губу, но слезинка всё равно побежала по щеке, — А можно я умру вместо тебя?

— Я неминуемо уйду за тобой, ведь нет хозяина — нет стихии…

— Прости… — повторила глухо.

— Сочтёмся.

Александрин взмыла высоко в воздух, расправив крылья, чтобы рассыпаться там на стони тысяч мельчайших искр. Крохи огня, как под действием невидимого магнита, устремились к Морену, бесследно вонзаясь в его тело.

Когда огненный дождь закончился, друг начал дышать, меня резко скрутило пополам невыносимой болью.

Конечно, а как я хотела вырвать из себя часть души?

В тело вонзились десятки кинжалов, не позволяя вздохнуть. Затылок ударился о каменную мостовую, перед глазами разорвалась вспышка света, в сердце — вспышка боли. Из горла вырвался хрип и сбивчивый кашель.

Эта боль, адская просто боль, она выжигала моё пламя. Острыми когтями вырывала его из души и вен. Безжалостно. Беспощадно.

Горло сдавило, словно тугой верёвкой. Дышать стало невозможно. А всё тело снова свело приступом обжигающей боли.

Видимо, я всё-таки умру.

Кто-то опустился передо мной на колени, порывистым движением перевернул на спину. Шепнул что-то, но слов я не разобрала. А когда попытался поднять меня на руки, из последних сил вывернулась. Снова ударилась о мостовую и тихо, сквозь туман помутневшего от боли разума, прошептала последнее, на что была способна:

— Чудовище!

И искра сознания во мне погасла.

Наверное, вместе с жизнью…