Пламя над Персеполем

Следует вспомнить, что, перевалив Гиндукуш, войска Александра двигались по старой ахеменидской дороге. Вдоль этого, достигавшего Ганга, пути множество туземных княжеств властвовало и торговало, и собирало подати, яростно конкурируя и враждуя. Трудно сказать, каково было политическое и географическое отношение этих княжеств к провинциям, официально образованным за два столетия до того Киром и первым Дарием. Вероятно, местные правители и царьки контролировали de factoэти окраины персидской империи, сохраняя чисто формальную связь с метрополией, а то не соблюдая даже и формы. Несомненно, ради собственной выгоды они поддерживали известный порядок на «царских дорогах», не пренебрегая возможностью обирать проходящие караваны. И другие, еще более соблазнительные, возможности открылись перед ними на закате величия и славы Ахеменидов. Во всяком случае, положение было, видимо, таким, когда на сцене появился Александр. Он не нашел и призрака персидской власти на этих издавна персидских территориях к юго-востоку от Гиндукуша.

Историю о том, как спускался он с гор в страну Гандхару (по существу, на Пешаварскую равнину), как сворачивал то и дело с пути навстречу удивительным приключениям, еще и сегодня прочтет, затаив дыхание, любой школьник. Но мы выберем из многих эпизодов один. Пока Александр огибал Гандхару с севера, предгорьями, главные силы его армии под командой верного Гефестиона брошены были вниз, чтобы подавить сопротивление на равнине и подготовить переправу через Инд.

Здесь, в центре страны, Гефестион направил основной удар на область, известную грекам как Певкелаотида со столицей Певкела. По-санскритски она называлась Пушкалавати, что значит «Город Лотосов». Действительно, цветок лотоса постоянно встречается на местной керамике; он же, видимо, украшает уникальную, хранящуюся в Британском музее монету с изображением богини, покровительницы этого города. Внушительный холмистый массив, который поднимается теперь над окрестностью Чарсады, милях в двадцати восточнее Пешавара и неподалеку от слияния рек Сват и Кабул, был отождествлен с Пушкалавати Александром Каннингхэмом; это отождествление, предложенное сто лет назад, бесспорно и ныне.

Прекрасное зрелище являют собою эти лёссовые холмы. Когда рассеивается туман, на севере проступают очертания далеких хребтов; там, к обрывистому плато Сват и Дир, где чернеет силуэт крепостной башни, над глубоким ложем реки Сват круто восходят склоны Малакандского перевала. На западе долина Кабула раздвигает горы, обступившие всегда оживленный Хайберский проход. И на переднем плане, во всю ширь равнины разливается море сахарного тростника, в центре которого лежит целый архипелаг буро-желтых холмов. Это Пушкалавати, так она выглядит теперь. Самый высокий холм и, несомненно, самый древний — Бала Гиссар, «Высокая Крепость». Он достигает 50 футов высоты и дремлет в тростниковых волнах, словно старый боевой корабль, стоящий на мертвом якоре. Помню свой первый визит сюда, в 1944 г.: как пробирался я вверх по узкой тропе, а навстречу мне спускалось стадо буйволов. Каждый нагружен был двумя корзинами, полными высоко ценимым здесь удобрением, фосфатной пылью, которую копают на вершине холма. И копают так усердно, что нам пришлось повести настоящую войну с земледельцами, чтобы отстоять хотя бы остатки холма. В последние годы здесь поставили вооруженную охрану; в стране, где оружие не успело еще стать простым символом власти, мера эта оказалась эффективной.

Но основательные раскопки Бала Гиссара и соседних, менее высоких, зато более обширных возвышенностей начались только в 1958 г., после чего разрозненные факты стали соединяться в достаточно связную версию. Попробуем изложить ее. «Высокая Крепость» первоначально стояла на уровне своего нынешнего подножия, возле ручья, впадавшего в одну из двух ближних рек; это был город площадью от 15 до 20 акров. Время его возникновения предположительно, однако железо здесь уже широко применялось. Если к тому же без лишней робости принять вполне правдоподобную легенду индийского эпоса Рамаяна об основании Пушкалавати и Таксилы двумя братьями, то интересующее нас время с большой долей вероятности можно будет ограничить VI в. до н. э., когда перед 518 г. весь район вошел в состав персидской империи. Незадолго до этой даты или вскоре после нее Гандхара упоминалась в списке владений Дария I, помещенном на большой скальной надписи в Бехистуне (Западный Иран), а ее столица Пушкалавати была или построена тогда на реке Кабул, то есть на главном пути в Индию с северо-запада, или же приобрела известность, вступив в период своего расцвета как один из центров организованной индо-персидской торговли.