Пламя (ЛП)

Они лежали в объятиях друг друга, обнаженные, уставшие, вспотевшие, а вокруг них сгустилась жара. От влажного воздуха короткие рыжие волосы на ее висках вились буйными кудряшками.

— И воздух тоже. — Сил сказать больше не было. Сердце бешено стучало, дыхание прерывалось.

Миранда подняла голову. Ее чудесные зеленые, словно отмытое морем стекло, глаза были затуманены.

— А если огонь, что внутри меня, вырвется наружу и поглотит нас обоих? — прошептала она, и меж ее бровей пролегла морщинка беспокойства.

«Тогда я умру целым». Арчер принялся перебирать ее шелковистые волосы.

— Давно бы уже нас поглотил, если бы мог. — Он с трудом улыбнулся, прикоснулся к ее лицу еще слабыми, но уверенными пальцами, провел по соблазнительному рту и почувствовал ее дрожь. И тогда Арчер понял: для Миранды удовольствие, огонь, вина и разрушение неразрывно связаны. И как же хорошо он понимает терзания жены, ведь разве можно чувствовать удовольствие, высвобождая такую ужасную силу?

Арчер прижался лбом к ее лбу.

— Думаете, я не чувствую того же восторга, когда использую свой дар?

Ее тихий голос сорвался, словно хрустнули орешки в меду.

— Вы не боитесь? Того, что внутри меня?

Не будь Миранда столь взволнована, Арчер расхохотался бы. Подумать только, какая ирония! Сдержавшись, он серьезно ответил:

— Вы же, кажется, хорошо меня рассмотрели?

— Это не одно и то же! Вы прокляты.

Тут он все же засмеялся. Тяжести на сердце как ни бывало.

— Удивительно, но сейчас я совсем не чувствую себя проклятым.

Робкая улыбка появилась на губах Миранды, хотя брови еще хмурились. Видимо, он не до конца убедил жену. Арчер принялся ее целовать — веки, щеки, всюду, куда мог дотянуться.

— Огонь — ваша сила и защита на тот случай, когда меня не будет рядом. Не бойтесь его, примите, ведь это часть вас. Вы знаете, как пользоваться своим даром, Миранда, в глубине души вы знаете. — Прерывисто вздохнув, Миранда кивнула. Арчер крепче обхватил ее затылок и притянул к себе. В нем вновь вспыхнули потребность и желание.

— Поцелуйте меня.

«Опалите меня своим огнем. Снова и снова».

Миранда тихонько вздохнула во сне. Арчер смотрел на изящную спину, которая опускалась и поднималась в такт дыханию, и чувствовал, как его затапливает волна желания. Он знал, что едва только потянется к жене, погладит соблазнительный изгиб талии, скользнет рукой по упругой попке, и Миранда повернется, распахнет свои объятия, встретит пухлыми мягкими губами.

И хоть Арчер мысленно пообещал дать любимой отдохнуть, он уже было потянулся к ней, как в голове возник образ уличного мальчишки. Вот он стучится в парадную дверь. Протягивает Гилрою белую коробочку, перевязанную серебристой лентой. Бормочет:

— Млрду Арчеру, начальник.

Холод и ужас охватили Арчера, и, отпрянув от жены, он бросился в гардеробную, остро чувствуя каждое соприкосновение ступней с полом, каждый глухой удар сердца. Действительность разрушила их блаженное уединение.

Шелестя полами халата, Арчер быстро спустился по лестнице. Заметил удивление Гилроя, услышал откуда-то справа испуганный вздох одного из лакеев. Он же не надел маску, просто забыл про нее в спешке. Впрочем, какое это теперь имеет значение?

В руке Гилроя, на белой перчатке, лежала такая невинная коробочка, перевязанная серебристой ленточкой. Господи.

С каждым шагом сердце заходилось все больше.

— Дайте ее мне, Гилрой.

Коробка ничего не весила, а внутри как будто что-то перекатывалось. У Арчера скрутило живот. До него донесся запах — запах смерти и разложения. Его затошнило.

Арчер направился в библиотеку, едва замечая, что Гилрой идет следом. Ленточка дважды выскальзывала из пальцев, но наконец крышка открылась, и пол ушел у Арчера из-под ног. Внутри лежала хрупкая маска бабочки в темных пятнах крови. Маска, которая принадлежала Миранде. Дрожащими пальцами он вытащил ее и увидел то, что лежало под ней. Кто-то мог подумать, что это увядший цветок, сморщенный, коричневый. Но то было человеческое ухо. Ухо Мерриуэзера. Арчера прострелило болью, словно на сердце легло раскаленное добела клеймо. Несколько мгновений он стоял неподвижно, пытаясь восстановить дыхание. Гилрой положил узловатую руку ему на плечо, помогая удержаться на ногах. Но боль не утихала, ужас, от которого хотелось кричать, не ослабевал. Его время вышло. Придется оставить Миранду. Мири. Арчер рухнул на колени, словно стремясь сбежать от жуткой посылки, а за ним на пол опустилась записка, где небрежным подчерком было нацарапано:

«Каверн-холл. В новолуние».

Глава 30

Вздохнув, Миранда в приятной и усталой неге вытянулась на кушетке в спальне Арчера. Ей никогда не было так хорошо. Кожу приятно покалывало, а в груди что-то одновременно и сжимало, и распирало, словно там мог поместиться весь мир. Она захихикала, словно девчонка, и отвернулась к кожаной спинке кушетки, чтобы ощутить ее прохладную гладкость.