Пламя и тьма (ЛП)

— Просто по-жёсткому. — Чёрт, это то, с чем он не может справиться? — Это не то, в чём я нуждаюсь. Просто то, что мне нравится.

Он покачал головой.

— Всем нужно трахаться так, как им нравится. Особенно если тебе это нужно, чтобы избавится от плохих эмоций.

Она выпрямилась, готовая подтянуть джинсы. В её животе скрывалась буря эмоций, в которых она плавала всю ночь.

— Это слишком для тебя?

— Нет. — Он ответил сразу, но не похоже, что он вот так просто бросается в омут с головой, в этом что-то было. — Я просто никогда... Я видел вибраторы в твоём ящике. И уже использовал их на женщинах. Но это всё. — Он вытащил её руки из джинсов. — Но я быстро схватываю.

На этом он стянул с неё джинсы и трусики на лодыжки и встал на колени. С джинсами, сковывающими её движения, она не могла раздвинуть ноги, но это его не остановило. Он обвел руками вокруг её коленей и потянул, заставляя их раздвинуть. Затем обхватил её бедра и наклонился вперёд, скользя языком между её складочками по клитору и обратно.

— Бл*дь, Кордеро, ты такая сладкая.

— Пилар. Зови меня — Пилар.

Он взглянул вверх.

— Что? Я думал, ты хотела, чтобы я…

Покачав головой, она прервала его слова.

— Больше нет.

— Ты такая сбивающая с толку цыпочка. Но ладно. Пилар. Опять. — Он усмехнулся. — И кстати, мне нравится. Это сексуально. — Прежде чем она смогла ответить, он наклонился обратно и принялся за продолжение.

У него не было проблем с обнаружением её клитора и сосредоточиванием прямо на нем: снова и снова щёлкая по нему кончиком языка и потягивая гладкую поверхность над этим маленьким узелком нервов, изменяя интенсивность прикосновений так, чтобы она даже не могла предсказать. Она вытянулась, как струна на краю пропасти, а затем он приласкал её там так, что крик подступил к её горлу, удерживая на краю, его пальцы вонзились в её бёдра, в его борода продолжала терзать поверхность бёдра и холмик. Она дрожала целую вечность, пока её тело буквально не затряслось. А затем с хихиканьем он перестал мучать и по-настоящему принялся за неё. С яростной решимостью жёстко щелкая языком по клитору, пока она не стала думать, что может умереть и тогда наконец-то подоспело освобождение.

Она обхватила его голову, когда искры чистого удовольствия обожгли её тело. Она слышала, что в комнате раздались её стоны и визг… о, Боже, визг… позже она будет стесняться этого. Она редко шумела, когда кончала, как правило, затихая в конце. Должно быть, она накопила множество сдерживаемых потребностей. Ага, чёрт возьми, да, так и есть. Её не трахали две недели!

Когда она осела, то ожидала, что он остановится. Ей нужно было, чтобы он остановился. Но он этого не сделал. Он продолжил уделять этому крошечному чрезмерно стимулированному комочку то же самое целенаправленно усиленное внимание. Его руки так крепко сжались вокруг её бедер, что те заболели. Слишком много. Много. Так много. Чёрт, слишком много.

Но она не остановила его. Потому что знала, к чему всё это приведет и как будет протекать, несмотря на то, какой бы дискомфорт она сейчас ни испытывала, и как бы её тело не пыталось сбежать от него по своей воле, сильно раскачиваясь в его крепкой хватке. Поэтому она держалась за его голову и позволила ему продолжить.

Боль была настоящей и почти невыносимой в эти первые мгновения. Но затем боль пропала. И как только она ушла, оргазм в два раза интенсивнее, чем первый, он огрел её как наковальня.

Она завыла — одичавшим, безумным звуком. И на этот раз, когда её тело полностью вышло из-под контроля, она рухнула на него подёргивающейся кучей, Коннор встал и снова поцеловал её, наполнив её губы собственным вкусом и запахом.

Затем поднял и другой кучей уронил на кровать.

Он разделся, положив жилет на кресло, в котором она раньше сидела. Когда он вернулся голым в кровать, она не шевелилась. Она была слишком истощена. Возможно, у неё даже не осталось ни одной мысли.

Так что, по-прежнему не проронив ни слова, он раздел её: сняв ботинки и носки, джинсы и трусики, топ и бюстгальтер. Она просто лежала и позволяла ему перемещать себя. Когда он перекатил её на живот и высоко поднял бедра, она встала на колени, преподнося ему свою задницу.

Он оставил её, чтобы пойти к комоду. Опустив голову на кровать, она наблюдала, как он выуживает презерватив и раскатывает его. Вернувшись, он присел с боку кровати лицом к ней.

— Ты должна сказать мне, чего не хочешь. Я никогда не думал о том, как сделать что-то подобное. Я просто придумываю на ходу.

— Я скажу тебе. Но ты знаешь, что делать. Просто... жёстче.

— У тебя есть хоть какое-нибудь стоп слово?

Она рассмеялась:

— Как насчет «стоп»?

Он тоже рассмеялся.

— Золотой стандарт. Хорошо. — Тогда он встал и поцеловал её в плечо. Затем подошёл к концу кровати, наклонился и схватил её за запястья. Он потянул их к себе, скрещивая у неё за спиной. Она ощутила, как он обернул одну из своих больших рук вокруг её запястий.

— О, да, — ахнула она. — Да, так хорошо.

Она услышала его смешок, когда он провел членом по её полностью выставленной на показ киске, проводя несколько раз вверх-вниз.

— Ты чертовски потрясающая, Пилар.