Пламя и кровь

– О Джоне. О хаосе, который он уже давно внес в мою жизнь. Из-за него мне пришлось на несколько лет уехать из собственного дома. Я чуть было не поссорился с отцом, испортил отношения с Амели, я терпел его злую волю, даже когда он делал вид, что работает, а на самом деле валял дурака. Теперь, если он поймет, что может создать мне проблемы в бизнесе, даже разорить меня, он это сделает, не раздумывая и не понимая, что тем самым он обездолит самого себя. Он неумен, но очень зол. И все-таки мне его жаль. И потом, он же мой шурин, член моей семьи. А в какой семье нет паршивой овцы…

Скотт неохотно встал. Он радовался, что доверился Грэму, теперь ему будет легче прожить предстоящий день.

– Скажи Пат, пусть она договорится с Кейт, и мы устроим у нас в Джиллеспи уик-энд. Когда вы приезжаете вдвоем и с детьми, в доме становится очень весело!

Подойдя к витрине, где стояло несколько бутылок, Скотт выбрал одну и протянул ее Грэму.

– Я хочу провести здесь несколько экспериментов, как в Инверкипе. Можно развивать Гринок, расширяя ассортимент. Попробую производить довольно молодой виски с полным и ярким вкусом. У меня в линейке есть двенадцатилетний, пятнадцатилетний и восемнадцатилетний виски, так что… В общем, я подумываю об этом. Сейчас у меня руки связаны тяжбой.

Грэм дружески хлопнул его по плечу:

– Опять новая идея, да? Самое главное, не растеряй свой энтузиазм!

Выйдя из переговорной комнаты, они наткнулись на Грейс, которая словно случайно оказалась рядом.

– К вам приехали, – объявила она Скотту. – А транспортер сейчас загружает бочки, которые нужно заменить.

– Мы снова будем выжигать их изнутри, – объяснил Скотт Грэму, – это их освежит!

– А для чего?

– Выжигание позволяет алкоголю получить доступ к ароматам дерева, а также уничтожает нежелательные запахи. Все бочарные мастерские выжигают их, так или иначе, но в любом случае эта операция должна повторяться каждые тридцать лет.

– Ты хранишь бочки столько лет?

– Как можно дольше. Изначально в них держали шерри или бурбон.

– Другими словами, ты всю жизнь ремонтируешь старье? Перегонные аппараты, бочонки…

– Но с новыми не сделаешь ничего хорошего, Грэм!

Скотт дружески помахал ему и наконец отправился в свой кабинет; Грейс последовала за ним.

– Я схожу за вашим посетителем, – сказала она. – Принести ему чай?

– Нет необходимости.

– Не забудьте, собрание в десять тридцать.

Скотт сел за стол, взглянул на Грейс и слегка улыбнулся:

– Как правило, я не забываю о запланированных встречах.

– Но вам приходится думать сразу о многих вещах, и я здесь, чтобы помогать вам.

После разговора с Грэмом он уже не так был уверен в ней, как в тот день, когда брал ее на работу. Неужели она действительно наводила справки о нем, о его семье, финансовом положении?

– Спасибо, Грейс, это все.

Разочарованно надувшись, она вышла и закрыла за собой дверь. На столе Скотта аккуратной стопкой лежало несколько бумаг, которые нужно было подписать. Он просмотрел их, исправил многочисленные опечатки. Грейс явно больше времени проводила за болтовней в коридорах, чем за клавиатурой компьютера. Похоже, Грэм прав: не стоит оставлять ее. Но Скотт всегда очень уважительно относился к своим служащим; он перенял этот принцип от отца, и ему будет трудно объяснить Грейс, с чем связан этот крутой поворот. Слишком красивая или слишком любопытная – недостаточно веская причина. Более того, она уже организовала свой переезд в Глазго, потому что рассчитывала на эту работу.

– Еще одна проблема, – пробормотал он.

Раздался легкий стук в дверь; Грейс впустила посетителя и представила его.

* * *

Амели прочитала весь отчет, который прислал адвокат, но почти ничего не поняла в нем. Он был написан путаными фразами, изобиловал непонятными цифрами и содержал требования, которые показались ей непомерными. Положив бумаги на туалетный столик, она надолго задумалась. Стоило ли вступать в эту беспощадную войну? Уже после инвентаризации Амели чувствовала себя очень неуютно. Мебель, картины и предметы декора, которые составляли интерьер Джиллеспи, были ей хорошо знакомы: все-таки она прожила здесь двенадцать лет, но они не принадлежали ей, они были частью семейного прошлого, к которому она не имела отношения. Амели привыкла к этим вещам, считала, что каждая из них находится на своем месте – тем более что, приехав сюда, она все переставила по своему вкусу, и ей совсем не хотелось, чтобы все это исчезло. Теперь это был ее мир. Она не представляла себе жизни в другом месте, зная, что Кейт и даже Скотт тоже признают, что в Джиллеспи она – у себя дома.