Читаем Плаха-шапито. Стихи полностью

Туфли сбросив, как ересь… благоговейно босая.

Нет ключа, и на стук не откроется дверь,

обреченно кружу, в круг доверенных не попадая.

Не уйти мне… стреножено сердце навек.

Не ворваться с метелью,

озябшей – согрей же, не мучай!

И все выше крыльцо,

и все яростней гибельный снег

заметает следы той, что ключ никогда не получит.

Знать, метель, по-собачьи к ладони припав,

словно преданный страж

околдована тою же волей.

Кто-то летней порой служит чарам твоим для забав?

И ревнует метель, оскорбленно и жалобно воя…

февр. 2020г.

<p>Опасней самых откровенных слов</p>

Опасней самых откровенных слов

пронзительное глаз твоих молчанье,

и никогда не видела я снов,

в которых столь же сладко обещанье.

И ни одно объятье рук земных

не может своей ласкою сравняться

со страстной нежностью лукавых слов твоих,

когда они души хотят касаться.

Но удержать прикосновение твое

мне не удастся ни борьбою, ни мольбою…

Как нереален, как отчаянно далек

ты был в единственный заветный день со мною.

29 янв. 1995г.

<p>Акварельный закат</p>

Акварельный закат в пол-январского неба,

бледно-розовый отсвет серебристого дня…

О тебе вспоминаю я, где бы ты не был,

хоть два года назад ты забыл про меня.

Я напрасно ловила твой взгляд ускользающий,

ведь прощанья такие, как вечность, стары -

ты увидел меня так некстати страдающей,

а хотел увлекательной, тонкой игры.

21 янв. 1995г.

<p>Игрушечная копия кометы</p>

Игрушечная копия кометы -

след самолета в бледной вышине…

Деревья, пышным инеем одеты,

недвижно дремлют в сонной тишине.

Час нежно-золотистый, предзакатный

покой мне долгожданный подарил,

как будто друг вернулся невозвратный

и ласково со мной поговорил.

21 янв. 1995г.

<p>Помяните меня в молитвах, принц…</p>

Помяните меня в молитвах, принц!..

Сам Спаситель разбойника не отринул.

Хоть за гробом, забыв, не ударьте в спину.

В память давней любви помяните, принц,

Не отпетую душу… средь самоубийц…

Смерть отца моего в грех вменяет ли падре?

Иль безумьем губитель пред Небом оправдан?

За меня помолитесь украдкой, принц…

В затруднении – выбрать из лучших девиц

Вам супругу, а Дании – королеву,

не кольнет ли в груди хоть на миг, где-то слева?

Помяните Офелию бедную, принц…

<p>Ты – молитва</p>

Ты – молитва без веры в спасение,

ты – мечта, что вовеки не сбудется,

поздней осенью песня весенняя,

диссонансом звучащая к будням.

На душе только серость промозглая,

дождь ноябрьский за окнами плачет…

Постарела, не ставшая взрослой,

и жалка, как проколотый мячик.

17 нояб. 1995г.

<p>Мы жили в зоне неустойчивой любви</p>

Мы жили в зоне неустойчивой любви,

ледник сползал неумолимой, грубой правдой…

Живи в то время динозавры, все они,

конечно, вымерли б – историкам в подарок.

Во льдах и кое-кто из наших изнемог,

изнежен розовой мечтою – мир их праху!

А выживали – кто для счастья краткий срок

Отвел, подобно робкой, мудрой черепахе.

Окаменели всем, в чем властны над собой,

в песок зарывшись, как могли, пережидали…

А после, видя панцирь, всхлипывали – «свой!»

И щедро-хвостых даже ящерок встречали!

14 дек. 2013г.

<p>Невпопад</p>

Где там мама была – я уже не припомню…

Может, в гости ушла, дав на вечер карт-бланш,

и недавний наш класс всю квартиру заполнил,

гастроном по пути взявши на абордаж.

Впрочем, что было брать? Вермут, хлеб и селедка…

Все, вкусившие, помнят те прелести, НО

в дерзких мини, "платформах" – какая походка! -

«были мы рысаками» – и хныкать грешно!

Стол раздвинут, порезано, вскрыто, налито.

Быстро выпито, съедено – шли не за тем.

И врубается маг, и с катушек забытых,

сотрясая "хрущевку", гремит Boney M.

Когда он подошел, что сказал – все туманно,

обволакивал сердце истомой Дассен…

Плыли в танце-объятьи, и не было странно

изумленье девчонок, застывших у стен.

Но судьба, мимолетной ошибкой решаясь,

развела нас…

Забылся и голос, и взгляд,

лишь пылавшей щеки, как тогда – не касаясь,

ощущаю я жар… столько лет…невпопад.

4 марта 2011г.

<p>Не завершен еще реестрик</p>

Не завершен еще реестрик неудач,

и значит, радости мгновения возможны…

Цветет мать-мачеха на свалке придорожной,

"зайчата" солнечные россыпью и вскачь…

В тени плюс двадцать -

сумасшедший этот март!

И мы неистовы, как яростное солнце.

Глухая боль… И тихий всплеск на дне колодца.

Кусочек жизни… Вроде легче стало. Март!

25 марта 2014г.

<p>Страстная Пятница</p>

Снуют, дрожа упруго, нити дождевые,

ткут кисею и звонко чмокают балкон…

И так уютно, закруглив дела дневные,

в постель забраться, предвкушая сладкий сон.

Пусть дождь всю ночь шумит, упрямый снег сгоняя,

проснемся завтра и, глядишь – уже весна!

Но тихо плачет утром Пятница Страстная,

и солнце медлит… Не отпущена вина…

13 апреля 2012г.

<p>Это просто весна</p>

Это – просто весна…

Ты совсем ни при чем,

и не вымолен день этот светлый тобою.

Вновь ликует трава,

солнце гладит лучом старый высохший пень,

с тихой лаской простою…

Значит, я помолчу -

лишни все словеса.

Что для вечного неба мои упованья?

А пока вздор шепчу,

хлопотунья-оса строит дом своим деткам,

без согласованья.

8 мая 2015г.

<p>Вновь март</p>

Вновь март… да ладно,

год как год, случалось хуже.

Перейти на страницу:

Похожие книги

Точка опоры
Точка опоры

В книгу включены четвертая часть известной тетралогия М. С. Шагинян «Семья Ульяновых» — «Четыре урока у Ленина» и роман в двух книгах А. Л. Коптелова «Точка опоры» — выдающиеся произведения советской литературы, посвященные жизни и деятельности В. И. Ленина.Два наших современника, два советских писателя - Мариэтта Шагинян и Афанасий Коптелов,- выходцы из разных слоев общества, люди с различным трудовым и житейским опытом, пройдя большой и сложный путь идейно-эстетических исканий, обратились, каждый по-своему, к ленинской теме, посвятив ей свои основные книги. Эта тема, говорила М.Шагинян, "для того, кто однажды прикоснулся к ней, уже не уходит из нашей творческой работы, она становится как бы темой жизни". Замысел создания произведений о Ленине был продиктован для обоих художников самой действительностью. Вокруг шли уже невиданно новые, невиданно сложные социальные процессы. И на решающих рубежах истории открывалась современникам сила, ясность революционной мысли В.И.Ленина, энергия его созидательной деятельности.Афанасий Коптелов - автор нескольких романов, посвященных жизни и деятельности В.И.Ленина. Пафос романа "Точка опоры" - в изображении страстной, непримиримой борьбы Владимира Ильича Ленина за создание марксистской партии в России. Писатель с подлинно исследовательской глубиной изучил события, факты, письма, документы, связанные с биографией В.И.Ленина, его революционной деятельностью, и создал яркий образ великого вождя революции, продолжателя учения К.Маркса в новых исторических условиях. В романе убедительно и ярко показаны не только организующая роль В.И.Ленина в подготовке издания "Искры", не только его неустанные заботы о связи редакции с русским рабочим движением, но и работа Владимира Ильича над статьями для "Искры", над проектом Программы партии, над книгой "Что делать?".

Афанасий Лазаревич Коптелов , Виль Владимирович Липатов , Дмитрий Громов , Иван Чебан , Кэти Тайерс , Рустам Карапетьян

Фантастика / Проза / Советская классическая проза / Современная русская и зарубежная проза / Современная проза / Cтихи, поэзия