Плагиат Хоффмана

— Сударыня! Хоффман сегодня ночью выдал себя. Во дворце есть тайное помещение, в котором он укрыл кого-то под надзором настоящего монстра. У меня есть основания предполагать, что этот «кто-то» — государственный преступник, заочно приговоренный к казни Рене Монбризон. Я поспешил сначала к вам, как и было условлено. Но, поскольку речь идет о государственном преступлении, сейчас же отправляюсь к начальнику ночной стражи, и вернусь во дворец Хоффмана с конным отрядом…

— Постойте, — сказала Марианна дрогнувшим голосом. -

Расскажите все по порядку.

— Я выследил Хоффмана и его слугу Хроппа, когда они по ночам ходили в это убежище. Дверь скрыта в стене, открывается при помощи механизма. Сегодня я попытался проникнуть туда, но мне помешало неожиданное вторжение Хоффмана. Мне показалось, что с Монбризоном — а я почти уверен, что это он, — что-то случилось. По крайней мере, монстр — что-то среднее между обезьяной и человеком — прямо бесновался…

Марианна отшатнулась. Метнулись огоньки свеч.

— Не пугайтесь… Они меня не заметили. А сейчас я должен спешить. Мы арестуем всю компанию еще до рассвета.

— Нет, — решительно сказала Марианна. — Вы не сделаете этого.

Квоке показалось, что он ослышался.

— Сударыня, — медленно начал он, — Хоффман укрывает преступника, а значит, он сам — преступник…

— Я знаю.

— В таком случае… — Квоке поднялся.

— Что вам нужно? Денег? — отрывисто спросила Марианна.

Квоке оскорбился.

— В таком случае, — повторил он с нажимом, — мне придется обратиться в канцелярию его величества, чтобы арестовать также и вас.

Марианна позвонила в колокольчик. Появились слуги. Она кивнула и Квоке не успел осознать происходящее, как был обезоружен и связан.

— Ринго, — обратилась она к одному из слуг. — Седлайте коней, карету к подъезду. Мы едем во дворец Хоффмана.

— А что делать с ним? — слуга кивнул в сторону Квоке.

— Он едет с нами.

14

Исчезновение Квоке не осталось незамеченным. Хоффман размышлял, сидя в кабинете за столом. Выхода не было — только бегство. Бесславное и постыдное бегство. Возвращение к тому, с чего начал — бродяжничество, ярмарки, балаганы, сочинительство на заказ… Внезапно дверь открылась, и Хоффману показалось, что он сошел с ума: на пороге стояла Марианна Леви.

Хоффман поднялся из-за стола.

— Не делайте глупостей, Хоффман. Вы погибли.

— Я это знаю, — спокойно ответил Хоффман.

— Где Монбризон?

— Монбризон… С ним произошел несчастный случай и…

— Хозяин! — в кабинет ворвался Хропп. Его лицо было перекошено. — Он умер!

И тут же появился Ринго, переводя дыхание, закричал Марианне:

— Госпожа! Он вырвался и убежал! Тот человек, которого мы привезли сюда…

— Квоке? — внезапно догадался Хоффман, и тут же неестественном высоким голосом приказал: — Хропп! Убей его!

15

Квоке бежал по коридору, потом по крутой и узкой лестнице вниз, и снова по коридору, чувствуя страх перед всем, что могло встретиться ему на пути: с каждой стены на него здесь смотрела гибель. Быстрый топот сзади заставил его прыгнуть в сторону, это его спасло: Хропп упал, и нож полетел куда-то вниз. Квоке метнулся следом. Еще лестница. Тусклый свет из маленьких окошек под потолком. Огромный зал, в котором вдоль стен громоздились белые гробы. Квоке быстро взобрался на них — под самый потолок — и пополз дальше, в глубину зала. Хропп тоже попытался вскарабкаться наверх, но сорвался; несколько гробов с треском обрушились на пол. Иные из них раскрылись — они, предназначенные для монахов давно запрещенного братства, были пусты. Хропп молча барахтался под ними. Наконец, потирая ушибленную руку, он поднялся, свирепо взглянул вверх, на маячившую над краем голову Квоке.

— Королевская ищейка, — сказал Хропп со сдержанной злобой. — Я тебя давно раскусил. Сейчас ты сдохнешь.

— Да?.. — насмешливо спросил Квоке; самообладание вернулось к нему вместе с осознанием своей, пусть и временной, безопасности. — Какой у вас скверный характер, сударь.

— Поговори… — мрачно проворчал Хропп и принялся складывать гробы в кучу, чтобы с нее добраться до Квоке. Едва он закончил, Квоке изловчился и ударом ноги развалил пирамиду.

— Зря стараетесь, сударь, — сказал он.

— Все равно сдохнешь, — пообещал Хропп и принялся расшвыривать гробы, с каждым шагом приближаясь к Квоке. Большая физическая сила позволяла ему работать так долгое время, а методичность, которая была у него в характере, не сулила Квоке ничего хорошего. Квоке отползал все дальше, по мере приближения Хроппа.

— Слушайте, приятель, — сказал Квоке, ощущая прилив нервной веселости, — если вы утомились, не грех и отдохнуть. Не стоит так надсаждаться. Да и мне не к спеху…

Хропп продолжал работать, хотя на лице у него появились багровые пятна.

— Да, эти гробы кого хочешь доведут до безумия. Кстати, они предназначены для вашего хозяина и его слуг?.. А зачем они выкрашены белой краской?.. Чтобы хоть как-то обелить будущее содержимое?..

Хропп, трудившийся с упорством медведя, устал, вспотел, и присел на один из гробов, опустив руки. Усталость слегка приглушила в нем злобу.