Плач земли

– «Редко» не значит «никогда». Девочка ведь сама говорила, что умеет открывать порталы. И, кстати: ты видела это своими глазами и не можешь отрицать!

– Я не верю, – отчеканила Анацеа. – Не могу объяснить, почему, но очень сильно сомневаюсь. Интуиция.

– Откуда он тогда взялся?! – продолжала негодовать Тиарэ. – Из воздуха?

– Может быть, Миа – ось? – высказалась Анацеа. – Как ты сама. Как Кантимир. Об этом ты не подумала?!

– Почему же девочка тогда не рассказала про вторую ипостась? Ось всегда знает о ней с первого контакта!

– А то, что она просто решила промолчать, тебе не приходило в голову?!

– Ты видела в окне её дубля, Анацеа? – Тиарэ неожиданно снизила голос на пару тонов и опустилась около подруги на корточки, взяв её за руки. – Просто скажи: да или нет.

Анацеа напряжённо мотнула головой. Разговор грозил перерасти в ссору, и рациональная её часть понимала, что лучше оставить эту тему, если не хочет потерять подругу. Но интуиция настойчиво насвистывала в уши, что Тиарэ не права. Она, как всегда, не желает копать вглубь и видит лишь то, что желает видеть.

– Тиарэ, – произнесла Анацеа после долгих, растянутых до предела секунд молчания. – Если ты так уверена, что Миа – Длань, то почему ты не возьмёшься учить её основам? Глядишь, она уже подтянула бы навык.

– Я просто не думала, – Тиарэ вскинула на подругу влажные глаза. – Но к такому повороту готова. Потому что несколько лет назад мне и самой нужна была помощь, помнишь?

– Как тут не помнить, – Анацеа ощутила, как по губам скользит усмешка. – Тебе тогда досталось…

– Ей тоже досталось, – оборвала Тиарэ. – Не обижай девочку. У меня появился план, который я хочу вынести на обсуждение. И Миа может нам помочь. Если подтянет навык, конечно.

– Помочь?

– Скажу больше: возможно, она – наша единственная надежда, – Тиарэ повела глазами. – Помнишь о скрытом сердце?

– Да, конечно. Но при чём тут это? – не поняла Анацеа. – Вот уже много годовых циклов на скрытую землю не ступала нога человека. Это священное место, которое не подобает осквернять.

– Покровители оставили эту землю нам, чтобы спастись, – отрезала Тиарэ. – Длань может перенести туда заражённых и изолировать их. Временно. Пока хворь не отступит.

– Это недопустимо! – возмутилась Анацеа.

– А допустимо ли вести Девятый Холм к верной погибели?!

– Погоди. Рано бить в колокола. Ещё не всё потеряно. Возможно, недуг не пройдёт наверх.

– Нужно к худшему готовиться, – Тиарэ невесело улыбнулась. – Жрецы научились ставить защиту на здоровых, да и только. Недуг исцелить пока невозможно. И он заразен.

У Анацеа не хватило сил, чтобы возразить. Её вообще ничего не интересовало, кроме одного… Подобно кораблю, попавшему в эпицентр бури, она наткнулась на риф и колотилась кормой о камни. Мысли, блуждая по замкнутому кругу, возвращались к затёртой точке преткновения. К точке, которую хотелось уничтожить, как пятно дурной крови.

К Элатару.

Но воспоминания – это не кровь. И не огонь. Их нельзя затереть и погасить даже самым мощным волевым порывом. Даже сотней годовых циклов и тысячей сезонов, переплетённых перехватами межсезоний.

И Анацеа презирала себя за это.

2

– Огонь, говоришь? – глаза Кантаны хищно блеснули. – Ну-ка, покажи скорее!

Искорёженные яблони убегали назад. Изломанные ветки, покрытые инеем, сплелись в коридор над головами. Холодало. Северный ветер нёс колючки измороси. Скоро на Девятый Холм явится настоящая зима: терпкая и едкая, как замороженный ликёр. Здесь это время называют Первым Сезоном. Но, как ни окрести зловещую пору, суть не изменится. Незачем подбирать пёстрые названия, которые всё равно не замаскируют чёрно-белой истины. Зима – это остановка. Гибернация. Смерть. И бесконечная, прозрачная, как стылый воздух, печаль.

Но, как ни странно, Мии стало жарко от просьб. Даже на холодном ветру. Наледь на ресницах внезапно растаяла, превратившись в блестящие капли. Утерев щёки, она с сомнением покачала головой.

– Извини, Кантана.

– Что тут такого? – уголки рта Кантаны поползли вверх.

Миа с пренебрежением фыркнула. Удивительная же особь эта Кантана Бессамори! Её родного брата изгнали часом ранее, а она смеётся, словно жизнь подбросила ей чизкейк со взбитыми соевыми сливками. И не притворяется ведь! Кантана хорошо умеет вешать лапшу на уши, но на этот раз её воодушевление слишком очевидно. Инцидент с Элатаром, похоже, зарядил её на полную. Миа, конечно, могла оправдать чувства Кантаны, но делать этого и не хотелось. Она и сама не пережила бы, если бы её брата с позором лишили жизни на глазах у толпы, под заунывные песнопения. Уж лучше ссылка. Тюрьма. Да даже Мельница!

Только вот брата у неё не было. Но всё же, если представить гипотетически…

– Мой дар почему-то проявляется в самый неподходящий момент! – Миа зажалась, стараясь отгородиться от детального допроса. – И я боюсь, что он даст о себе знать, когда я совсем не буду ждать этого. Ночью, например, когда я буду спать. Я же подпалю ваше имение и сама не замечу! А твоя мать и так ко мне неровно дышит.