Плач серого неба

«Только послушайте их бред о спасении и искуплении! Когда мир разлетелся в клочья — разве их хваленый Творец его спас? Нет! Он оставил нас всех! И это мы должны искупать перед ним вину? Разве не он, всеведущий и всемогущий, отвернулся от вас, когда Хаос раздирал мир на части?» — упоенно кричит Артамаль.

От этого удара вреда меньше. Полицейские стоят слишком далеко и успевают скрыться за густыми деревьями на бульваре. Магполы же попросту не подпускают к себе огонь — волна пламени разбивается о незримую скалу и брызги взлетают высоко в воздух. Мне хорошо видно, как вспыхивают стрелки сразу двух часов на башне Ратуши.

В нервном зареве горящего времени Артамаль продолжает вещать:

«Кто пощадил вас тогда, одушевленные Гиар-Шага? Творец ли дал вам второй шанс? Право выбора? Очнитесь! Хаос дал вам второй шанс. Хаос остановил карающую длань и протянул руку помощи! Он мог бы уничтожить всех, развеять в прах саму память об этом жалком мире, но сделал ли он это? Нет!»

Пламя опадает. Чудовище в гневе бьет стальным кулаком по земле и, наконец, пускает в ход обрубок второй руки.

Сначала я ничего не понимаю. Легкий, едва слышный треск — и четверо магполов на земле. Остальные на мгновение застывают. Вновь где-то на грани слышимости череда жужжащих хлопков — и еще один синий плащ всплескивает в воздухе, а его хозяин тяжело падает на мостовую. И тут же дергаются зазевавшиеся камни, смыкаясь в непроницаемый купол.

Что-то с визгом проносится перед лицом и выбивает фонтан глиняного крошева из стены. Приглядываюсь — в кирпиче засел толстый стальной шип. Осторожно дергаю — сидит глубоко.

«Оглянитесь вокруг! Пора содрать шоры с глаз и взглянуть на себя! Все еще думаете, что вы — дети Творца? Перестаньте врать самим себе. Хаос пощадил вас, щедро одарил, — но вы отвергли его дары и валяетесь на коленях, призывая Творца!» — издевательски смеется Артамаль.

— …! — орет Карл, но и его глушит новая волна рева.

— Не слышу! — полуговорю — полупоказываю я, и цвергольд злобно сплевывает. Тычет пальцем себе в грудь, потом в сторону Ратуши. Описывает рукой дугу. Подносит руки к глазам, словно изображает очки.

— А-а-а! — понимаю я. Согласно киваю. Пусть наблюдает, вдруг что придумает. Всяко больше толка, чем от игры в прятки.

Карлик чешет бороду и вдруг тянет за рукав Ларру. Отвечает на немой вопрос той же пантомимой, но теперь толстый палец указывает на них обоих. Мгновение колебаний, кивок — и алхимики, пригибаясь, отбегают за угол и рвутся через проспект Возрождения под упоенные вопли старого альва:

«Встаньте, несчастные. Восстаньте и задумайтесь, а здесь ли он вообще, ваш Творец? Слышит ли? Слушает ли? Позовите его снова — что вы услышите в ответ? Лишь тишину. Творца больше нет с вами. Он бросил вас, оставил одних».

Я один. Те, кто были со мной, растворились в сизом месиве дыма и холода непотушенных фонарей. Выглядываю из-за угла.

Магполы рассредоточились. Две четверки укрылись за витринами магазинов, осиротевшая тройка пропала из виду, а инспектор и его звено все еще неподалеку от меня. Внезапная мысль далека от гениальной, но других нет, и я решаюсь. Бегу к инспектору.

— Я… могу помочь, — уж если идти, так напролом.

— Чем? Вы ведь не маг, — холодный взгляд из серебристого омута держит цепко.

— Зато я умею стрелять. Есть свободный арбалет?

— Возможно. Но вы видели…

— Бросьте, инспектор, некогда. Ежу понятно…

— Хорошо, — обрывает магпол, — вы правы. Седьмой, отдай Брокку мой камнестрел, я буду на защите.

Невысокий магпол — уж не тот ли, что был с инспектором у Хидейка? — вытаскивает из-за отворота плаща нечто бесформенное. Разворачиваю. Это длинная, до локтя перчатка с укрепленным прямо на ладони луком. Тыльная сторона покрыта чешуей — что это, камень? — а щитки над костяшками пальцев топорщатся короткими острыми шипами. Надеваю и чувствую, как удобно ложатся плечи лука в левую ладонь. Левую?!

— Левая! — кричу я, и инспектор кивает.

— Плохо работаете левой?

— Не то чтобы, но хуже…