Плач палача

Откинувшись на подушку, Нина кусала губы от злости на саму себя. Ведь она не имеет права быть такой легкомысленной! Ей дорог Алексей. Она умрет без него. Она высохнет, как земля без дождей растрескивается и лишается способности дарить жизнь. Они существуют только потому, что все эти годы были вместе. Делили радости и горести, болезни и праздники, строили планы и прилагали усилия, чтобы они свершились. Они нужны друг другу, как воздух. Нина прижала ладони к пылающему лицу: «Что я наделала?! Ведь все было хорошо, больше чем хорошо…»

Новая жизнь, которую они начали вместе много лет назад, была в радость обоим. В ней не было все гладко – так бывает только в юношеских грезах, когда на глазах розовые очки молодости. Когда предательства, трудности, преграды еще впереди, но кажется, именно тебя они минуют. Кто угодно прочувствует их гнет, но только не ты. Потому что в твоей жизни все будет замечательно. Эти мысли переполняют, и становится очень больно от беспощадной реальности, в которую бросает тебя жизнь. И тогда ты начинаешь набираться опыта, делая ошибку за ошибкой, пока, наконец, не выбираешься на свою дорогу. Преодолеваешь свою высоту и взираешь с нее на пройденный путь. О чем-то хочется забыть, другое – хранить в памяти вечно. Полученный опыт бесценен. Кажется, вот теперь-то настал час, когда ты, мудрый, не попадешь в ситуацию, из которой будет очень трудно найти выход. Не тут-то было…

Нина снова взяла в руки журнал, поглядывая в сторону двери. Ей показалось, что Алексей остановился неподалеку. С чего бы это он стоял под дверью? Прошло пару минут – померещилось. Зорин не из тех, кто будет подсматривать в замочную скважину. Ему легче прямо сказать, спросить. А она теперь будет бояться его вопросов, потому что даже самой себе не может сейчас дать ответ на простой вопрос: что происходит?

Имея весь набор жены преуспевающего бизнесмена, Нина поначалу радовалась такой жизни. Но вскоре почувствовала внутренний дискомфорт. Снаружи все было прекрасно, более чем. Но в душе у Нины образовалась пустота, которую срочно нужно было заполнить. Ей было жизненно необходимо самореализоваться, и молодая женщина чуть не впала в депрессию от вбивания в голову собственной неполноценности. Она спрашивала себя, чего достигла к двадцати четырем годам, и ответ был не утешительным: просто жена удачливого бизнесмена, которая даже ребенка не может ему родить. Ребенок… Нина уже не надеялась. Ей чуть за тридцать, но столько безрезультатных попыток обзавестись маленьким Зориным окончились неудачей. В какой-то момент они с Алексеем решили, что их ребенка выносит суррогатная мать. Колебалась с принятием решения Нина и в конце концов ответила: «Нет». Ей казалось, что все равно что-то будет потеряно с самого начала. Она не прочувствует всего того, через что проходит женщина, носящая ребенка под сердцем. Она боялась, что не будет испытывать к малышу того, что называется материнской любовью. К тому же могли возникнуть сложности с той, что родит им ребенка. Вдруг она потом станет шантажировать их? Все время жить в страхе, что твой ребенок узнает, как появился на свет? Нет, Нина шла на поводу эмоций. Она отбрасывала тот момент, что это будет только их с Алексеем ребенок. Участие в этом таинстве чужой женщины было для Нины неприемлемым. Зорин принял ее решение, и все перестали говорить об этом. Ни мама, ни Алексей не заводили больше разговоров о том, какие глаза, волосы будут у маленьких Зориных. Никто не ругал ее за усугубившееся пристрастие к сигаретам – она курила часто, много, почти пачку в день.

Нина стала раздражительной и нередко позволяла настроению командовать собой. Она постепенно возвращалась к той, какой она была до встречи с Алексеем. Она снова решила, что если небо серое, то можно стать капризной, если светит солнце – тогда и улыбка будто к месту. Постепенно она впустила в душу столько ненужного, тяжелого, от которого так трудно избавиться. И порой собственных усилий бывает недостаточно. Нина не просила о помощи, но Зорин видел, что привычное плавное течение дней тяготит ее. Тогда он окончательно понял для себя, почему много лет назад она стояла на обочине. Наверняка она была в таком же безвыходном положении, загнала себя в угол и искала выход. Зорин подумал, что все-таки ей повезло, что остановился именно он. Но хвалить себя можно было долго – решит ли это сейчас проблемы жены?