В аэропорту Влада встретил Женя Шарипов. Они с Тимошенко уже освоили новую технику, полностью переучились, как и другие летчики. Но поступление восьмерок планируется только к концу следующего года. Так что все переучившиеся будут в том же духе продолжать полеты на стареньких, но пока боеспособных Ми-4. И они с Иванычем только и ждут Влада, чтобы рвануть в командировку.
В Зайсан не планируется, так как кто-то нашептал замполиту о славных новогодних приключениях с продолжением. А в авиации приключения не возбраняются. Вот только продолжения всегда под жестким осуждением и неодобрением.
— Не больно-то и хотелось, — безразлично махнул рукой Влад. — Лучше доложи политическую обстановку в стране.
— Твоя на сносях. И при том очень круглая. Ощущение, что она беременная от вас двоих сразу.
— Такое возможно только у кошачьих, — возразил Влад. — И в беременности чужих жен участие не принимаю.
— Когда это Татьяна стала тебе чужой? Такие дифирамбы пел, столько строк зарифмовал, а тут сразу, чужая. Там бабы шепчут, что ей уже не очень хочется новой семьи. В старую планирует возвращаться.
Влад покачал головой.
— С глаз долой, из сердца вон.
— Иваныч водку пьет, по делу скучает, хочет в командировку. Черский сказал, как ты прилетишь, сразу и полетим. Мне еще не очень хочется. И так долго с женой не виделся. Сын родился без меня, только привыкать начал. Не радует новая разлука. Еще молодых офицеров понаехало, аж три штуки. Двое с молодыми женами.
— Интересно, а с какими они женами должны были быть? — засмеялся Влад. — Как Тарасов? Не то мамка, не то жена. Ее дети на невест больше тянут. Лучше бы года три подождал, да и на старшей женился.
— Это головная боль всего командования, — согласился Женя. — Его же в полк убирали от нее подальше. Так она сама к нему приехала, и расписались там. Его тогда в сердцах взад вернули. Крыша у пацана съехала.
— Думаю, не крыша. С подвалом проблемы.
Иваныч заступил оперативным дежурным. И, по-моему, он еще до дежурства стакан влил организм. А после покидания пределов части всех начальников, вторым стаканом прикрыл первый. И теперь ему захотелось лично встретить Влада, чтобы прочесть ему небольшой курс лекций о семье, о браке и о нашем будущем, о цветах общества детях паразитах, измотавших и высосавших всю нервную систему.
— Давай, сгоняй в магазинчик, и мы посидим, пофилософствуем о том, обо всем. Женя тут и один справится. А я дам команду дежурному картошечки поджарить. Поди, с дороги изголодался.
Влад подумал, что спорить дороже получится, поэтому по причине малочисленности вещей забросил их в комнату дежурного и помчался в ближайший гастроном за водкой. На юг сюда еще антиалкогольные правила не долетели, поэтому все магазины от открытия до закрытия безо всякого ограничения и столпотворения торговали разнообразием алкоголя.
Влад уже освоил науку притворства и незаметно для Иваныча влил в него всю бутылку, от чего капитан был несказанно удивлен и вырубился без лекции и нравоучения.
— Закалился за отпуск, что и водка не берет, — поразился стойкости Влада Женя, которому на службе пить не полагалось, но хотелось, и было завидно.
— Ты не поверишь, но в отпуске с вредными привычками всех мастей покончил жестко и надолго.
— И с женщинами?
— Женщины — добрая привычка, полезная, даже если сверх меры. От них человек начинает болеть только в женатом виде. Почему-то в брачном состоянии у них пропадает шарм и обаяние. Сладкий голосок прокисает, ласковые слова из лексикона исчезают. Секс их сразу обременяет, им хочется втиснуть его в жесткий график, где почему-то твое участие не всегда обязательно.
Женя даже сразу не очень поверил в отрезвление Влада и понюхал выдыхаемый им воздух. Да, от Иваныча пахнет намного серьезней, и храпит он так, что пришлось плотно прикрыть дверь и громче включить музыку, чтобы не смущать личный состав рычанием и свистом оперативного дежурного, хотя, по правде, для солдата отсутствие начальства всегда праздник.
Квартира встретила ночной тишиной и толстым слоем пыли. Окна надо было плотней завешивать. Но эту проблему с пыльной ситуацией можно решать и по ночам. А еще по ночам Влад увлекся чтением научно-популярной литературы и учебников. Он отметил одну открывшуюся особенность памяти — фиксировать и запоминать любые нюансы, даже запятые и крючки-закорючки, и потом отфильтровывать, анализировать и ненужную информацию глубоко закапывать, но так, что любое требование ее мгновенно выносит на поверхность, опять потом отправляя лишнюю информацию в подвалы архива. Может немного попозже, избегая засорения мозгов избыточно-ненужной информацией, Влад научится сам сортировать и дозировать поступления. А пока, используя момент, что голова практически пустая, он засыпал в нее, как в бездонную бочку, все, что считал интересным.
В командировке Влад признался Иванычу о своей хитрости и фокусах со стаканами. Реакция последовала неожиданная.