Плач кукушонка

— Только давай, Женя, без эксцессов, — сразу возмутился Влад. — Чего это ты к моей Наталке клеишься? Уже и руку к коленке тянул.

— И вовсе не тянул, я просто скатерть поправлял, — смутился Женя, хотя действительно Наталья ему больше понравилась, чем его Диана. Погорячился он, да и времени на выбор уже не оставалось. Схватил первую, что под руку попалась, когда уже засобирались по домам. А попался экземпляр неважный, плохенький, как по фигуре, так и по фэйсу. Вот Владу подфартило удачно. Девчонка просто прелесть. И прилип он к ней, как банный лист, и спаиваться не желает, закусывает, зараза, сильно, боится прозевать.

— Скатерть и так хорошо лежала, — сердито заметил Влад. — Где глаза твои были, когда знакомился. Привел в дом пугало. И мне твоя корова абсолютно без надобности. Сам пугайся.

— Ну, мужики, вы или мало выпили, или совсем зажрались, — возмутился Иваныч. — А, по-моему, они все трое просто замечательные. Сейчас за стол сядем, по стакану вовнутрь вольем, так вообще все трое в Василис превратятся. Водку тоже в меру пить надобно. Недопитие порой вредней сказывается. И на зрение и на мироощущение.

Дамы встретили их красиво сервированным столом. Это же надо было из пустячных невзрачных продуктов изобразить такой натюрморт, что даже у сытого пробудится аппетит. Попытки Иваныча занять свою привычную нишу на трибуне воспитателя провалились сразу, так как все три Василисы трещали без умолку. Первым сообразил Влад и страстным поцелуем прекратил вещание своей Василисы. Остальные подхватили инициативу и, погасив свет, разбрелись по углам. Средней громкости магнитофонная музыка приглушала стоны и поскрипывания, и по окончанию кассеты все уже покончили с десертом и подтянулись к столу.

— Пусть весь год будет так хорошо! — радостно провозгласил тост Влад под дружный хохот компании.

Поскольку весь день сыпал снег, то трудно было сориентироваться во времени, а еще по причине всенародного праздника народ равномерно распределился по улицам и помещениям, так что, время суток временно растворилось в веселье. Расходились только после исчезновения с праздничного стола водки и закуски, которые бесследно пропали в бездонных глотках празднующих.

А со второго января ветер разогнал все тучи, солнце пригрело и расквасило снег, и экипаж приступил к интенсивному выполнению полетов, как плановых, так и срочных. За время непогоды накопилась масса неотложных дел у пограничников, срочно менялись посты, завозились продукты и вооружение в недоступные наземными средствами участки, в спешном порядке с этих участков отправляли в лазарет больных и немного пострадавших в результате затянувшейся вахты и праздника с заменой на здоровый состав. С одного поста забирали двух пограничников, слегка помятых медведем. При затянувшейся непогоде пограничникам разрешался отстрел дичи, которой в горах было достаточно. Но отстрел производили регулярно, так как есть тушёнку при изобилии живого свежего мяса — себя не уважать. Вот и здесь успешно завалили марала, а мишка и зашел на свеженину. Самому-то отловить такую животину слабо, а тут лежит в снегу и, вроде, бесхозно. Но пограничники возражали. В результате у двоих неслабые царапины, а медведь с испорченной шкурой еле сам чуть не стал свежем продуктом. А медвежатину погранцы тоже любят. Но не пожелали связываться.

Иваныч и Женя продолжали общения с новогодними знакомыми. Но вот Влад исстрадался. И простился с Наталкой безо всяких обязательств. Тем более, она на пять лет старше. И новогоднюю интрижку посчитали, как мимолетнее развлечение. Но на второй день разлуки Влад затосковал. Его мысли переполняли воспоминания. Все заново всплывало: и голос, и слова, и движения. Столько много ласки и любви еще не сваливалось на его молодой организм. Хотелось повторений. И не по пьяни, а трезво и осмысленно. И уже немного стыдился той фантазии с надуманными героическими приключениями. Душа требовала откровений и пониманий.

Первым ночные бдения Влада обнаружил Женя, который, как всегда, на ночь напивался зеленого чаю, и организм требовал частых ночных походов на горшок. Поначалу Влад отнекивался, но ему самому требовалось излить душу, чтобы ослабить эту нервную перегрузку на сердце. И он разоткровенничался, поведав о своих страданиях на старый новый год. В связи с отсутствием посторонних говорунов, Иваныч с радостью встретил появление новой темы и спешно занял трибуну наставлять и учить по жизненным закоулкам и ухабам.

— Запомни, Влад, два основных правила поведения летчика в командировке: допускается только страсть и никаких намеков на любовь, а любить допустимо лишь моложе и краше жены. И то в исключительных случаях.

— Она красивая и очень хорошая, — Влад прямо глаза прикрыл от сладких воспоминаний.

— Но не лучше жены, — возразил Иваныч. — К тому же старуха. Не должна быть новая пассия старше прежней. С такой регрессией и до некрофила скатиться запросто.

— Хотелось бы, Иваныч, значение столь мудреного слова понять, — робко попросил Женя.