Плач кукушонка

Сохранив внешнее безразличие к эпизоду, Влад продолжил с девчонками путь, сменив тему разговора, шутя и смеясь над новыми придуманными байками. Но мозг уже выбрал объект анализа, и все время проигрывал и строил различные варианты. Про несладкую жизнь своей бывшей он уже знал с максимальными подробностями. Ему хватало информаторов. Не проходило и вечера в посиделках во дворе в компании женщин, чтобы хоть одна информация не проскользнула в разговоре. Худшей судьбы сами женщины врагу не пожелали бы. Регулярные сцены ревности, рукоприкладство, беспробудное пьянство. Вот такую жизнь Татьяна выбрала себе. Ко всему прочему по сведениям, не требующих подтверждений и доказательств, поскольку источником служили пьяные рассказы самих докторов, Равиль серьезно страдал по мужской линии. Кроме бездетности, что испытано десятилетним браком с первой его женой, которая сразу же после развода и повторного замужества разродилась двойней, еще и проблемы с потенцией, что больше бесило и угнетало его самого и отражалось на отношениях не только к жене, но и к ребенку, которого он уже не желал признавать.

Вся эта информация если раньше абсолютно не касалась нервной системы и мозговых клеток, то с этой секунды словно пробкой со дна вылетела и заполнила даже занятое пространство. Он ведь уже полтора года с лишним приходится настоящим отцом настоящего дитя. И какого замечательного. Даже женщины изумлялись, как у такого урода, как Равиль, могла на свет родиться такая куколка? А эта куколка оказалась его, Влада, лапапушкой, лилипушкой, красотулечкой-малипулечкой.

— Папа, ты чего это за абракадабру бормочешь? — Юля толкнула Влада.

— Немного поколдовал, мои красавицы, — сказал он уже вслух.

Свидание с Татьяной Влад назначил на месте и во время с таким расчетом, чтобы она пришла не одна, а с ребенком. Она катила Жанночку на складной сидячей коляске впереди себя с оглядкой по сторонам опасливо и пугливо. Косметики на лице не было, волосы пучком собраны на макушке. Полная запущенность — такой вывод сделал Влад, выходя на встречу.

— Привет, — равнодушно поздоровался он. — Вот собрался на дембель. Почему, думаю, не попрощаться? — Влад присел на корточки в метре от коляски.

Девочка развернулась на коляске, вывернулась из-под ремней и, разбросав руки, побежала к Владу.

— Па-Па! — неумело, но звонко и счастливо прокричала она и бросилась в объятия на руки.

Влад подхватил дочурку, сильно прижал к себе и не смог удержать предательскую слезу.

— Доченька моя милая, все же родная кровь притягивает, и обманом не спрячешь, не прикроешь.

Татьяна сначала растерялась, перепугалась, но потом сумела взять себя в руки.

— Сам догадался? — с сиплой хрипотцой спросила она.

— Юлька подсказала.

— Ну и что делать будешь? — неуверенно спросила она, но с некоторой надеждой в голосе.

— Спасать буду. Не позволю, чтобы над моей дочуркой какой-то урод издевался.

— И как ты это себе представляешь?

Жанна с удовольствием сидела у папы на ручках, и без умолку болтала на своем, ей и Владу только понятном, языке, жалуясь на плохого Равиля, сварливую крикливую маму. А еще, какие у нее есть замечательные игрушечные кот и собачка.

— Ты зачем детей себе насобирал? Я думала, женится, нарожает. А он, как с цепи сорвался, всех нищих к себе подгреб. Скучно стало?

— Была глупой, так и осталась такой. Слушай, женщина, внимательно. Своей жизнью ты уже распорядилась, не ломай судьбу ребенка. Тем более, я не позволю. Помолчи, — заткнул он ее попытку возразить. — Я выскажу свои предложения, а тебе принимать решения. Но только по самой себе, по ребенку я уже принял. Я вас вывезу отсюда. С Равилем сам все решу, думаю, возражать не будет. Пока поживешь у своих родителей. Видеться с дочерью позволю в любое время суток и в любом месте. Препятствовать не стану. Одно жесткое предупреждение: никогда не позволю даже травинкой замахнуться на ребенка. Всякие грубости также исключаю из лексикона при общении. В нашей семье так принято, и менять наши привычки никому не разрешается. Можешь в любом городе, районе, допускаю даже рядом с нами, строить дом или кооператив. В финансах ограничений не будет. В разумных и достаточных пределах.

— Да? — удивилась Татьяна. — Дашь столько, сколько попрошу?

— Даже больше, если сумеешь разумно аргументировать цель расходов. Но дочь будет жить с нами младшенькой сестренкой.

— А предложений о совместной жизни не поступят?

— Нет. Оно и тебе не очень надо. Отсюда вырвешься на свободу без мужей и детей и про все забудешь. На Родине более интересные дела найдутся. К чему самой лишние хлопоты? У нас скоро рейс домой. Завтра, предупредишь Равиля, я навещу его для конфиденциальной беседы, и сразу заберу ребенка к себе. Подготовь документы и все в дорогу. Лишние тряпки нам ни к чему. Сам все куплю.

Видя, как Татьяна побледнела и затряслась после обещания Влада поговорить с мужем, Влад ее успокоил:

— После моей беседы он на все согласится мирно и без эксцессов. И не посмеет тронуть вас.

Он нежно поцеловал ребенка.

— Пока, дочурка, до завтра. Я вернусь.