Пиво, эльфы, два стрельца

Хотя господин Аффект, хозяин заведения, с немалым подозрением относился ко всякого рода эльфам, полуросликам и прочим дриадам, выглядящим как внебрачные дети человека и Алирана пойми кого еще, он с радостью согласился на предложение эльфа с лютней развлекать посетителей. В качестве оплаты он предоставил гостю города завтраки ночлег.

К тому же, думал господин Аффект, у хлопца всегда будет возможность подработать на кухне. Там рабочие руки сейчас очень нужны, потому как барышня, что мыла посуду, взяла отпуск по уходу за ребенком, которым вот-вот должна разродиться. Уже четвертая юная дама, что работает у него в трактире, беременеет и оставляет его, господина Аффекта, один на один со службой занятости населения. В этом было что-то совершенно невразумительное.

Эльф, по внешним признакам похожий на певца, подвернулся крайне удачно. Господин Аффект был дюже доволен своим решением и велел распространить весть о том, что в его трактир заглянул бард с громким именем Эго и уже дает концерт! К глубочайшему сожалению, трактирщик не учел, что он был единственным, кто относился к эльфам с… подозрением.

Отношение большинства посетителей «Бочонка» к эльфам лучше всего описывалось на примере той новомодной заморской забавы, где нужно со всей силы ударить по мячу, чтобы он летел выше и дальше. По возможности – быстрее, выше и дальше. Эльфов не любил решительно никто.

Но даже в этой стройной и устоявшейся системе произошел сбой. Менестрель играл, словно в последний раз, и реакция окружающих давала понять, что играл очень хорошо. Многие посетители таверны даже придвинули столики поближе, чтобы насладиться музыкой вкупе с чудесными напитками. Несколько раз певец даже сорвал аплодисменты.

Однако мир, почуяв брешь, сквозь которую утекает здравый смысл, спешно принялся ее закрывать, пока не стало слишком поздно.

Гном Глазомер терпел присутствие эпатажного остроухого барда в благородном заведении из последних сил. Завсегдатай «Бочонка» рассчитывал посвятить вечер общению с господином Полевиком, обувных дел мастером, на крайне серьезную тему – близился юбилей госпожи Глазомер, а в таких вопросах супруг соблюдал все предусмотренные правила, что позволяло ему неизменно удивлять именинницу. Но беседа совсем не клеилась, потому как ее постоянно прерывало тошнотворное эльфийское звукоизлияние, которое назвать «пением» и «музыкой» было можно лишь с очень большой иронией. Господин Глазомер не обладал исключительным музыкальным слухом или вкусом, но он твердо знал: то, что делает этот эльф – неправильно и не имеет права на существование. Он даже не обратил внимания на то, что окружающим все вроде бы нравилось.

После очередных оваций кто-то из посетителей заказал певцу кружку темного пива. Тот раскланялся и сделал большущий глоток.

– Следующая песня, – сообщил певец, почувствовав, как пиво ударило в голову, – о кладе на дальнем острове!

Едва коснувшись струн лютни, он явственно услышал, как господин Глазомер усмехнулся и сказал «Туда тебе и дорога».

И грянул гром.

***

Звуки из трактира доносились примерно в следующем порядке: стук, хрясь, щелк, глухой стук, крик «Отпусти бороду, остроухий, или я тебя взгрею!», крик «Прекратите драку!», стук, хрясь, характерный звонкий треск ломающейся мебели, вжух, треск, крик «Да где же эта чертова гвардия?!».

Послушать концерт под названием «Драка в «Винном бочонке» довольно быстро собралась скромная толпа зевак, состоящая, в том числе, из тех, кто спешно покинул трактир во избежание личного участия в действе. На сцене выступали: эльф-менестрель Эго, имя которого запомнили немногие, гном Глазомер, хозяин «Бочонка» господин Аффект и господин Полевик, владелец обувной мастерской в самом конце Большой Улицы. Несеренити, окутанный молочными локонами Луны, тонул в объятиях ночи.

Спектакль, ласкающий уши зрителей, прервал слегка хрипящий бас командира гвардии Игона Эрна.

– Доброго вечера, госпо… – капитан осекся, увидев вылетающую из окна таверны пивную кружку. – Драка? Здесь, в «Бочонке»? Это что-то новенькое!

Бум, хрясь, шмяк, «Отпусти бороду, подлый сукин сын!».

– Сидеть, Буня, – капитан Эрн спустился с медведицы и похлопал ее по спинке. – Что они делали до того, как перешли к рукопашной?

– Не знаем, Ваше благородие! Мы тут только подошли!

Треск, хрясь, щелк, хрясь, бах, «ГВАРДИЯ!!!».

Эрн достал из сумки на седле медведя зеленую сигнальную банку, поставил ее на землю и поджег. Буня жалобно замурлыкала и ткнула Эрна носом.

– Ну-ну, девочка, все хорошо, – Эрн потрепал ее за ушком, после чего вошел в трактир.

Подожженный фитиль миновал края конструкции, запустив огонь внутрь. Банка взлетела в воздух, и через несколько секунд в небе рассыпались яркие зеленые искры. Буня поморщилась и принялась топтать попавшуюся под лапы палку. Спустя пару минут около «Винного бочонка» стояла карета лекарей и несколько гвардейцев во главе с сержантом Виром Смогом и Иколой Жезла.