ПИТЕР глазами провинциалов

Итак, после того, как вы спустили коту, вернее, Чижику-Пыжику под хвост всю мелкую монету, можно смело отправляться на все четыре стороны. Да хоть прямо в Летний сад — если на дворе лето, разумеется. Красоту и размах этого парка можно оценить лишь в теплое время года, в остальное время парк попросту закрыт, а скульптуры заколочены в деревянные скворечники. Пройдешься темным зимним вечером вдоль решетки Летнего парка, взглянешь сквозь прутья на длинные, мрачные аллеи, и в сердце закрадется неприятный холодок: в таких закоулках хорошо снимать фильмы ужасов. А летом здесь рай — зелень, тишина и умиротворение.

Толпы мамашек с колясками, бредущие бесцельно парочки, периодически останавливающиеся в каком-нибудь особо живописном уголке для затяжного поцелуя, толпы туристов с фотоаппаратами, интеллигентного вида бомжи с тележками, вечные охотники за стеклотарой. Ну и, разумеется, бесконечная череда мраморных скульптур и бюстов, по которым можно изучать историю и мифологию Древнего мира.

Вот Амур и Психея, окруженные разросшимися вокруг фиалками. Вот Талия, Терпсихора и Немезида. Вот Нерон, Клавдий и даже Демокрит. А вот Юлий Цезарь. Пардон, это табличка от бюста Цезаря. А самого Цезаря нет — то ли увезли на реставрацию, то ли с этой реставрации не довезли. А может быть, попросту свистнули, вместе с постаментом… А вот памятник баснописцу Крылову, непонятно каким образом затесавшийся в череду богинь, муз и полководцев. Крылов сидит на камне, с книгой в руках, а вкруг подножия памятника сгрудились птицы и звери из его басен. Подойдешь поближе, и обалдеешь: на ограде явно прослеживается орнамент из конопляных листьев…

В общем, хотите в тишине подышать свежим воздухом или покормить привыкших к щедрости посетителей уток — добро пожаловать в Летний сад. Единственное, чего не стоит здесь делать — так это посещать платные био-туалеты. Люди даже с напрочь отбитым обонянием вследствие сильнейшего насморка, валятся в обморок еще на подходе к синим кабинкам.

Впрочем, нет. Статуи, цветы и утки в Лебяжьей канавке подождут. Потом, потом будут прогулки вдоль и поперек мостов, парков и аллей. К черту соборы и памятники. Все после! Сейчас вас ждет один, единственно верный маршрут — вдоль по набережной Фонтанки, минуя Инженерный замок, старое здание цирка и площадь Белинского, туда, к прибежищу всех туристов, зевак и бездельников — на Невский проспект.

Вы выскочите на него как раз возле Аничкова моста. Раз-два-три, досчитайте до шестнадцати — именно столько яичек имеют совокупно четыре коня и четверо юношей, держащих их под уздцы по обеим сторонам моста — постарайтесь не наступить на семенящих мимо японцев из очередной туристической группы, и ступайте, ступайте трепетной ногой на тротуар Невского проспекта. Посмотрите налево — вдоль домов вдаль уплывает разношерстная толпа. По диагонали от вас — розовый, словно торт с белыми кремовыми завитушками, дворец Белосельских-Белозерских. Под мост уплывают прогулочные катера и кораблики. Справа вдалеке — если слепящее глаза солнце даст вам приглядеться, — золотится шпиль Адмиралтейства. И во всем, что вас окружает, чувствуется такая сумасшедшая свобода, смешанная с какой-то щемящей сердце непонятной тоской, что коктейль этот ударяет вам в голову не хуже выпитого давеча джина с тоником.

Не дергайте меня за руку — Невский проспект не похож ни на один проспект в мире. Невский — хребет этого старого, вечно простуженного северного зверя по прозвищу Питер. На него нанизаны Лиговский, Литейный, Владимирский проспекты, Садовая, Конюшенная и другие, помельче, улицы, началом своим он упирается в Александровский сад, а хвост его тянется до самой Александро-Невской Лавры. И, чтобы понять город, прочувствовать его, распробовать, начинать долгую прогулку нужно только с Невского проспекта.

Странное смешение лиц и национальностей на фоне холодного даже в самые теплые летние дни неба, вычурные разноцветные фасады, кое-где завешанные зеленой сеткой, скрывающей реставрационные работы, тетки с мегафонами, зазывающие на «прогулки по рекам и каналам Санкт-Петербурга», попрошайки в лохмотьях, негры в ливреях и белоснежных париках у входа в музей шоколада, студенты в черт знает чем, и ежесекундно — вспышки, вспышки, вспышки фотоаппаратов. Все это наваливается на вас, стрекочет по-испански-английски-японски, и уже тащит за собой мимо Гостиного двора куда-то в сторону Казанского собора.