Питбуль

— Да, или… — Элоиза колебалась. — Исповедаться в своих грехах. Похоже, Ян нуждается в отпущении.

Герда нахмурилась.

— За что же?

— Не знаю. Может быть, это то, о чем ты говоришь: недосказанное, тайное. По крайней мере, мне кажется, что что-то в его прошлом осталось непроработанным, и я хотела бы попытаться облегчить для него это бремя. Плюс… — Элоиза пожала плечами, — ты же меня знаешь. Я должна выяснить, в чем дело.

— Хм, — произнесла Герда с таким видом, словно собиралась высказать все накопившиеся мысли. — Будь осторожна, ладно?

— Я всегда осторожна.

— Да, но все же. В течение нескольких месяцев ты все сильнее привязывалась к человеку, который годится тебе в отцы и на которого ты, можно так предположить, проецируешь свое собственное прошлое и свои собственные непрожитые чувства.

— Да, да, — сказала Элоиза, борясь с желанием закатить глаза. — Я знаю, как это выглядит, и, конечно, ты права — действительно права! Но дело в том, что… — Она глубоко вздохнула и улыбнулась. — Он просто так мне полюбился! И мне просто нужно убедиться, что я не ошибаюсь в нем.

Герда открыла рот, и на мгновение показалось, что она хочет сказать еще что-то, но она промолчала и сжала губы.

— Хорошо, — кивнула она.

— Хорошо, — сказала Элоиза тоном, который давал понять, что этот вопрос не обсуждается. Сегодня она бы не вынесла сеанса психоанализа.

— Так куда, ты говоришь, ты едешь?

— Я скоро вылетаю в Сеннерборг, чтобы…

— В Сеннерборг?

— Да. Ян родился и вырос в Южной Ютландии, — сказала Элоиза.

— А Томас сейчас живет не там же?

— Какой Томас?

Герда снисходительно улыбнулась.

— Какой Томас? Ну ты даешь!

— Ты имеешь в виду О'Мэлли?

— А что, есть другие?

— Ох, да, Герда. В мире есть и другие люди по имени Томас.

— Только не в твоем мире.

— Ну, я не знаю. — Элоиза опустила глаза и слегка улыбнулась. — Я не видела Томаса Маллинга с тех пор, как он уехал в США, а это было уже… сколько? — семь лет назад.

— А сейчас он разве живет не в Сеннерборге?

— Да, ну, наверно, — ответила Элоиза, на самом деле нисколько в этом не сомневаясь. Она перестала следить за тем, что делает Томас и где он вообще обитает, потому что каждый раз, когда она решала загуглить его имя или как-то иначе насыпать соль на рану, ей плохо спалось, и она просыпалась с ощущением стеснения в груди, как будто сердце было перетянуто резиновой лентой.

Она села на скамейку у выхода на посадку и стала смотреть на взлетную полосу, где готовился к отправлению «Аэробус А380» авиакомпании «Эмирейтс». Последний раз, когда она видела О'Мэлли, как его звали со времен учебы, они стояли в нескольких сотнях метров от того места, где она сейчас находилась, в зоне Kiss & Fly перед входом в аэропорт. Он направлялся в Нью-Йорк, чтобы начать работу на новом месте в качестве редактора новостей в одном из крупнейших мировых СМИ, и Элоиза пообещала, что последует его примеру, как только истечет срок действия ее контракта в «Demokratisk Dagblad».

А через пять недель Миккельсен предложил ей постоянную работу в группе по экономическим преступлениям.

— У Томаса теперь жена и дети, так что не важно, где он живет.

— А это правда, что он работает главным редактором в какой-то региональной газете?

— Да.

Герда состроила сочувственную гримасу.

— Что ж, после «Хаффингтон Пост» это солидное понижение, да?

— Можно так сказать, — кивнула Элоиза.

— Значит, ты сейчас летишь в Сеннерборг?

— Да.

— А когда вернешься?

— Все зависит от того, что я там обнаружу. Если Яну станет хуже, я сразу же вернусь домой, но я сняла дом в Ринкенесе на неделю — в местечке под названием Гердасминде, чтобы не соврать.

Герда улыбнулась.

— Боже, звучит превосходно.

— Правда? Я нашла его на Airbnb за двести сорок крон в день, так что не страшно, если мне вдруг придется бросить все и вернуться домой.

— Ну, к тому же, я думаю, за тебя платит газета.

Элоиза покачала головой:

— На этот раз нет. Я сама.

10

Карл Ребель припарковал машину и вышел на дрожавший от жары воздух. Он поправил очки и осмотрел пляж, на который лениво набегали длинные волны. Пляж Веммингбунд в Южной Ютландии был полон купающихся нимф, играющих детей и пенсионеров, сидящих под оранжевыми пляжными зонтиками и наслаждающихся самым жарким летом нынешнего века.

Карл отыскал взглядом деревянное строение кафе-мороженого на набережной и увидел старика, расположившегося рядом на складном стуле. Мужчина сидел на краешке сиденья, положив руки на трость, стоявшую между его острыми коленями. Это был загорелый человек с вытянутыми сухими мускулами, одетый в белую майку и черные плавки. Его длинные седые волосы, влажные от пота, обрамляли лицо с острыми скулами и узкими губами, а глаза были скрыты за солнечными очками с зеркальными стеклами.

Когда Карл приблизился, мужчина поднял голову.

Карл остановился перед ним и протянул руку:

— Здравствуй, Йес.

Йес Декер кивнул, но остался сидеть, как сидел, сложив руки на трости.