Пистолет

Эта мысль успокоила его. В течение всего следующего месяца он проводил над собой рискованные эксперименты, стараясь в любых ситуациях сохранять хладнокровие. И только ценой невероятных усилий ему удалось добиться своей цели, хотя для этого пришлось пройти через множество обид и оскорблений. Несколько раз его били. Иногда жестоко издевались. Он оставался невозмутим и сносил все безропотно, не проявляя ни малейших признаков раздражения, так что даже его мучители порой теряли к нему всякий интерес. Но сам он ничего не забывал. По крупицам накапливал он в себе ненависть, прессуя ее в огромный ком, готовый в любую минуту сорваться с места, сметая все на своем пути.

Однажды в парке его остановила группа подростков и потребовала денег, которых у него не оказалось. Когда это выяснилось, его повалили на землю и долго пинали ногами. Он свернулся в клубок, закрыв лицо руками, и подставлял под удары наименее болезненные части тела. Потом несколько человек помочились на него. Он не издал ни звука. Он чувствовал себя холодной и неприступной ледяной глыбой. После этого случая он решил, что окончательно и ко всему готов.

* * *

Два дня он лежал на диване и смотрел в потолок, привыкая к новым ощущениям. Он думал о том, что с ним произошло. И каждое перенесенное унижение становилось для него еще одним камнем в возводимой им стене отчуждения от этого мира, который он не принимал и не хотел принимать.

За этот месяц многое изменилось. Он заметил, что перестал бояться. Словно перешагнул ту грань, за которой последствия уже не имеют значения. То, что ему предстояло сделать, казалось теперь пустой формальностью. Он чувствовал себя подобно студенту, которому до получения диплома остается сдать последний ничего не решающий экзамен.

В его воображении постоянно возникала одна и та же картина. В парке на склоне к реке стояла покосившаяся беседка. По вечерам здесь собиралась молодежь. С этим местом у него были связаны особенно тягостные воспоминания. Он как сейчас видел перед собой искаженные злобой лица молодых ребят, которые, недолго думая, сбили его с ног и хлесткими ударами по ребрам хотели заставить ползать вокруг себя на коленях. Когда из этого ничего не вышло, его затащили в какую-то грязную лужу и под хохот и визг пьяных девиц несколько раз макнули в нее прямо лицом.

Он не собирался никому мстить. Плевать ему было на своих обидчиков. Но если бы теперь совершенно случайно он встретил в беседке тех же людей, наверное, это было бы справедливо.

Каждый вечер, достав пистолет из ящика, он отправлялся в парк. Ему не терпелось поскорее все закончить. Однако в беседке никто не появлялся. И только спустя неделю, когда он уже всерьез стал подумывать о том, чтобы сменить место, ему, наконец, повезло. Еще издали он услышал голоса и почему-то сразу решил, что все произойдет именно сегодня. Как ни странно, он не почувствовал никакого волнения, и даже напротив, как будто успокоился. Подойдя поближе, он еще раз тщательно проверил пистолет, аккуратно уложил его в кобуру, осмотрел себя со всех сторон и, убедившись в том, что все в порядке, вышел из-за деревьев. Его тут же узнали и окликнули.

– Ты посмотри, кто пришел. Старый знакомый.

– Наверное, соскучился по своей луже.

Раздался смех, и из беседки показались два человека. Это были те самые парни: высокие, крепкие, бритоголовые. Таких он особенно ненавидел. Их лица не выражали ничего, кроме тупой агрессии. И уж конечно, они чувствовали себя в полной безопасности. На этот раз они были одни. Это было ему на руку. Лишние свидетели могли бы стать неожиданной помехой. А теперь все зависело только от него.

Похоже, что парни были настроены серьезно. Один из них приставил ему нож к горлу и захрипел прямо в ухо.

– Учти, приятель, сегодня мы шутить не будем. Ты понял?

– Понял.

Он и сам удивился тому, что ответил. На него нашло какое-то странное благодушие. Он даже улыбнулся невольно. Это еще больше их разозлило.

– А ну давай, ползи!

– Ползи, с-сука!

Он подумал, что сейчас, наверное, самое время достать пистолет и выстрелить, но почему-то медлил. Он чувствовал, как по всему его телу разливается приятное тепло. Это были минуты его триумфа, и он хотел насладиться ими сполна.

Перед ним был враг, враг неоспоримый, в котором воплотилось абсолютное зло этого мира, не достойное ни жалости, ни пощады. Зло, с которым нельзя было бороться, ибо всякая борьба признавала его право на существование и делала его неуязвимым. Его можно было только уничтожать. И он был готов к этому.

Парни продолжали ругаться, но он их уже не слушал. Его рука привычным движением скользнула под куртку и нащупала пистолет. То, что произошло дальше, было похоже на работу хорошо отлаженного механизма. Несколько точных движений, звуки выстрелов, затухающие в глубине парка, – и все было кончено.

Он даже не опустил голову, посмотреть на лежащих у его ног парней. Они сами сделали свой выбор. Его взгляд был устремлен далеко вперед. Да и вся его жизнь была теперь где-то там.

* * *