Письма с дороги

Пешком дошел он до Киева и здесь кое-как поместил своего сына в бакалейную торговлю к купцу "в мальчики" на четыре года. Для себя же, по случаю летнего времени и выезда господ на дачи, в имения и вообще вследствие летнего затишья, не мог приискать "полезной должности". Пробыв в Киеве месяц, он "надумал" идти в Полтаву на ярмарку; но отправившись туда пешком, опоздал: ярмарка разъехалась. Из Полтавы он, также пешком и побираясь Христовым именем, добрался до Харькова; здесь он случайно встретил знакомого каменщика-поденщика, у которого и приютился, сделав в справочной "конторе" объявление о месте. Но и здесь, прождавши места около месяца, ничего не добился; дело дошло до того, что каменщик, у которого он "приткнулся" жить, сам нуждаясь в каждой копейке, объявил своему другу, что он долее не может его кормить — "нет способов!".

Нужно было уходить, опять-таки куда глаза глядят. Вот в это-то время ему и попался обольстительный номер "Нового времени", и можете представить, какое сильное произвел он на него впечатление. "Прочитавши эту статью в газете, — пишет сам Данков, — и находившись от моих неудач более чем в грустном состоянии, зная, что семья моя осталась без запаса дневного пропитания и ждет от меня единственно помощи, я решил отправиться в Черноморский округ, куда и прибыл 4 ноября 1879 года, а восьмого того же ноября поступил на должность в гостиницу с номерами за 8 р. в месяц, да за услугу проезжим господам был вознаграждаем по 10 р. в месяц, что и дало мне возможность посылать моему семейству для дневного пропитания".

Почти тотчас по прибытии в окружный город Данков отправился в управление и выправил там свидетельство для предъявления попечителям Вельяминского и Сочинского отделов, в которых он хотел искать себе местечка; но так как средств для поездки по побережью и осмотра его у него не было, то он решил терпеть до весны; и действительно, около 10 мая 1880 года отправился по побережью. Был в Туапсе, в Сочи, где прожил более месяца, рассматривая места, расспрашивая людей, и, убедившись, что здесь "рай земной" и что "лучше не надо", возвратился в окружный город прямо в "управление", заявив желание получить право на поселение в так называемом Пластунском участке. В канцелярии управления ему сказали, что одному ему с семейством поселиться нельзя,что управление считает этонеудобным, но что оно желаетнаселить пустопорожние места большим количеством семейств.

"Я тут, — говорит Данков, — высказал, в чем сознаюсь откровенно перед судом, что к переселению в такой благодатный край, как я лично убедился, при таких благодатных правах, какие дарованы 10 марта 1866 года, желающих к переселению должно оказаться весьма много. Это я высказал — непогрешимо,потому что, проживая с малолетства в Курской и Орловской губерниях, я постоянно слышал и видел крайнее стремление чернорабочего люда к переселению, как лестное для поселян… Управление высказало, что оно весьма было бы радо, если бы явились в Черноморский округ крестьяне, почему и советовало мне отправиться на место моего жительства и пригласить желающих переселиться в Черноморский округ. Слушая это, я объявил, что словесного поручения его я исполнить не могу: мне никто не поверит, чтобы управление поручило говорить об этом с крестьянами такому лицу, как я. Г-н начальник сказал, что он выдаст удостоверениедля объявления крестьянам, и тут же на моем прошении и написал резолюцию в этом смысле".

9 сентября 1880 года действительно выдано было Данкову из канцелярии начальника округа официальное удостоверение такого рода: "В округе имеются в значительном количестве свободные и годные для переселенияземли, как осмотренные уже Данковым,так и другие. Если явятся уполномоченные (до 1 января 1881 года — срок действия правил о заселении и льгот), то препятствий для переселения со стороны администрации не будет".

Здесь же, в канцелярии, Данков купил книжку г-на Верещагина, в которой правила были подробно напечатаны, и, в видах предосторожности и подлинности этих правил, попросил сделать на книжке надпись, что она приобретена в канцелярии управления.