Опять голодовки и забастовки. Опять гибель тысяч в Чечне. Специальным указом отменено предвыборных обещаний на 30 триллионов. Введен и отменен указ о налогах. Чубайс признал «ошибку» и исправил ее в «интересах простых вкладчиков». Но насколько известно, Чубайса никогда не волновали интересы простых вкладчиков, другое дело – банки…
Перестали печатать рейтинги. Может, потому, что рейтинг Ельцина в сентябре опять, как в январе, 6 %. Куда делись июньские 40 %? Перестали надувать – вот рейтинг и спустил.
И президент у нас старый, и рейтинг у него старый.
Но те, кто навязывал Ельцина стране, теперь должны (обязаны) хвалить его. Хотя бы для того, чтобы маленечко оправдать свои июньские восторги.
За три месяца нашлось лишь три повода для похвал обновленному президенту.
1. Сформировал новое правительство.
2. Выстроил систему противовесов.
3. Сказал правду о своем здоровье.
Отнесемся к президенту как к спортсмену: будем судить только по лучшим результатам.
ЕльЦИНИЗМ – кремлевская форма цинизма. Цинизм власти безответственной, бесконтрольной и безнаказанной.
Наглость – это еще полбеды. Цинизм ничего не производит. Он холоден, бесплоден, замкнут на себя, мертв.
Цинизм стал в Кремле главным критерием отбора лиц, главным критерием их действий.
С некоторых пор там, наверху, желая похвалить человека, стали одобрительно говорить о нем: «Совсем гнилой!» Значит – беспринципен. Значит – с ним можно иметь дело, можно договориться. Совсем гнилой никогда не будет поднимать шум, возмущаться, и «цена вопроса» останется в разумных пределах.
Безумный мир. Вместо того чтобы создавать
Крылов в самой мягкой форме описал эту систему противовесов так: «Лебедь рвется в облака, рак пятится назад, а щука тянет в воду». И результат: а воз и ныне там.
Где «там» – не сказано, поскольку написано для детей. Еще не сказано, что воз, стоя без движения, гниет на глазах.
Система противовесов – это полный стоп. Тот самый застой, из-за которого мы проиграли Западу. Ельцин – дитя Системы – генетически ее воспроизводит.
Именно система противовесов рождает дикие, глупые указы. Лившиц радостно сообщил, что мы все должны делиться. С кем? С государством? Но оно тратит деньги на войну. С аппаратом? Но они уже и так обстроены трехэтажными особняками, упакованы в «мерседесы», и ни одна собака не отдыхает на Валдае – всем подавай Данию, Испанию, Бермуды.
Делиться по-кремлевски – это продналог. Делятся люди по взаимному согласию. Дележка – вещь хорошая, добровольная. Но Лившиц нас не спрашивал. Он сказал: «Надо делиться» – так всегда говорят рэкетиры. Это их формула.
Противовесы обязательно должны передраться[10]. Потому что их много, а пирог один.
Полгода назад они объединились не вокруг общей идеи, не вокруг любимого лидера, а против общей угрозы. Зюганов побежден, общая угроза исчезла. Победителей более ничто не связывает.
Они чужие. Это больше чем враги. Враги могут примириться, а чужой всегда останется чужим. У них нет общих взглядов, общего языка. И даже если они случайно произносят одинаковые слова («славное будущее России», «расцвет экономики») – смысл в них они вкладывают разный.
Система противовесов – система доносительства, интриг и шпионства. Вместо созидательной работы господа противовесы лоббируют интересы платежеспособных структур и копят компромат друг на друга.
Но если не впадать в эйфорию, если сохранять трезвость, если помнить, что там, наверху, правду не говорят никогда, – ельцинская правда окажется весьма сомнительной чистоты.