Письма об Испании

Кадис отличается от всех городов Испании: красивые здания, светлые улицы, удивительная чистота домов, их ослепительно белый цвет, повсюду необыкновенная опрятность, наконец, совершенное отсутствие в архитектуре феодального и мавританского характера — все это делает Кадис решительно непохожим на прочие испанские города. Здесь жители особенно стараются о внешнем украшении своих домов (чего нет нигде в Испании): ежегодно белят их; балконы и плоские крыши домов, обнесенные перилами, уставлены цветами; на всякой крыше башенка (mirador), чтоб любоваться оттуда морем. На улицах во всякое время дня множество народа (а в остальной Испании выходят только вечером), всюду характер праздничный, оживленный; словом, все свидетельствует здесь, что город этот создан не средневекового, феодально-рыцарскою Испаниею, а интересами нового времени, не воинственно земледельческими нравами, а элементом, столь чуждым остальной Испании, — торговлею. Кадис — город торгового сословия. Его прямые, мрамором вымощенные улицы, красивые площади, мраморные дома, огромные магазины напоминают еще о том недавнем времени, когда Кадис был богатейшим торговым городом мира. События низвергли его, и вместо прежнего знаменитого торгового города теперь это одна из неприступных крепостей Европы. Стены трех- и четырехэтажных домов так же массивны, как стены укреплений: строившие их, очевидно, рассчитывали на бомбардирование неприятеля; лестницы домов большею частию из белого мрамора, полы в домах выложены разноцветным; яркая белизна домов, особенно сверкающая при темно-голубом небе, необыкновенная чистота улиц, окрашенные зеленою краскою перила крыш и балконов, уставленных цветами, — все это так нежно, пестро и мило, что больше походит на игрушку, чем на город. Землетрясения несколько раз разрушали Кадис; а в 1596 году англичане большую часть его сожгли; вот отчего из города, может быть, самого древнейшего на Пиренейском полуострове, Кадис стал самым новейшим городом. Необыкновенная оживленность улиц, примыкающих к гавани, и этот праздничный, изящно-опрятный вид заставляют сначала подумать, что это все еще прежний цветущий, торговый Кадис; но стоит только выйти из улиц, примыкающих к гавани, — и между мраморными плитами мостовой растет высокая трава, длинные улицы пусты, всюду признаки падения и запустения. Главные торговые дома Кадиса имеют теперь немецкие и английские фирмы.

Здесь чувствуется, что европейская цивилизация глубоко проникла в умы и нравы жителей; на всем лежит общеевропейский колорит. Конечно, художник, дорожащий внешнею оригинальностию нравов и обычаев, не останется долго в Кадисе; но кому лежат к сердцу успехи цивилизации, кто смотрит на историю и общественность не с одной только артистической стороны, тот порадуется за Кадис, несмотря на то что он всего менее может дать понятие об остальной феодально-мавританской Испании, — порадуется, что Кадис смотрит не в федеративную муниципальность прошедшего, а вперед. Не от этого ли происходит, что здесь редко встречаешь мужчин в национальном андалузском платье, а везде видишь только европейские сюртуки и пальто; житель Кадиса (gaditano) одевается по-андалузски только тогда, когда едет внутрь Испании или живет за городом. Правда, простой народ держится еще своей андалузской одежды, но он оставил уже пестрые арабески своей куртки, ее фантастические украшения и вместо коротких, с множеством металлических пуговиц, панталон надел европейские панталоны. Отчизной настоящей андалузской одежды остаются теперь Севилья и Гранада.