Письма незнакомке

По деланно равнодушному тону вашей собеседницы вы поняли, что она тоже знает. Вы были одновременно поражены, огорчены и озадачены, и прежде всего потому, что эта женщина позволила себе покуситься на вашего собственного мужа. Не отдавая себе в том отчета, вы уже давно считали, что он принадлежит вам одной, что он стал частью вас самой. В ваших глазах он уже больше не был свободным человеком, как другие, нет, он сделался как бы вашей плотью. И потому Другая имела не больше права отобрать его у вас, чем отрубить вам руку или похитить у вас обручальное кольцо.

Вас озадачило также то, что Другая одновременно и походила на образ, мысленно созданный вами, и оказалась иной. И впрямь, довольно было послушать ее, чтобы сразу распознать источник новых мыслей, новых устремлений и даже новых словечек вашего мужа. Она говорила о лошадях, о скачках, цитировала авторов книг, к которым у вашего супруга с недавних пор пробудился столь необычный для него интерес. Но вы нашли, что она не более молода и, говоря откровенно, не более хороша собой, чем вы. Пожалуй, у нее был красивый лоб, выразительные глаза. И только. Рот ее показался вам чувственным и вульгарным. Речь ее была оживленной, но не яркой, и скоро вам наскучила. «Да что он в ней такого нашел?» – в недоумении спрашивали вы себя.

Возвратившись к себе, вы сразу же накинулись на мужа:

– Что это за супружеская пара? Откуда ты их знаешь?

– Деловые отношения, – промямлил он и постарался переменить тему разговора.

Но вы твердо решили донять его.

– Я не нахожу эту женщину слишком приятной. Судя по всему, она донельзя довольна собой, но, говоря по правде, без особых на то оснований.

Он попробовал было сдержаться, но его увлечение было так сильно, что он стал вам перечить.

– Я держусь иного мнения, чем ты, – ответил он, стараясь принять безразличный вид, – она красива, и в ней много очарования.

– Красива! Ты, видно, не разглядел, какой у нее рот!

В ярости он пожал плечами и ответил с некоторым самодовольством:

– Напротив, я очень хорошо разглядел, какой у нее рот!

В отчаянии вы продолжали сокрушать (так вы думали) Соперницу. И муж, и вы заснули только в два часа ночи после изнурительной и тягостной сцены. На следующее утро он был подчеркнуто холоден с вами и сказал:

– Я не буду обедать дома.

– Почему?

– Потому что я не буду обедать дома. И дело с концом. Хозяин я еще самому себе или нет?

Тогда вы поняли, что допустили накануне ужасную ошибку. Влюбленного мужчину не оторвать от его избранницы, плохо о ней отзываясь. Она кажется ему очаровательной; если вы скажете ему, что это не так, он решит, что не он обманывается, а вы не умеете смотреть правде в глаза, а главное – не хотите этого делать, ибо чертовски ревнивы. Мы еще об этом потолкуем. Прощайте.

О другой женщине Письмо второе

Вы женщина умная и вполне оценили опасность. О! Вашим первым побуждением было сделать их жизнь невыносимой. Самой ли начать слежку за мужем или предоставить это кому-то другому? У нее тоже есть супруг, который, вероятно, ничего не подозревает. Чего проще: надо поселить в нем тревогу и заставить его следить за нею? Но, оставшись в одиночестве, вы надолго погрузились в горестные размышления.

«Да, у меня есть все основания для ревности, и я могу отравить им жизнь. Но чего я этим добьюсь? В глазах мужа я окажусь тем, чем уже была для него накануне вечером: досадной помехой, докукой, пожалуй, даже мегерой. До сих пор вопреки всему его связывали со мной воспоминания, привычки и – думаю – неподдельное чувство. Он ощущал свою вину передо мной, сам страдал оттого, что страдаю я, и пытался ласковым обращением частично вознаградить меня за то, что собирался лишить меня любви.

Собирался?… Только собирался? Ничто еще не доказывает, что он не устоял. Женщина эта, как видно, не слишком свободна; он и того меньше. Быть может, они ограничиваются пока прогулками, беседами в баре… Если я рассержу его, дам ему почувствовать, что он мой пленник, он, чего доброго, решится уйти от меня. Если и она ступит на ту же стезю, кто знает, как далеко они зайдут. Может быть, у нас и не дойдет до разрыва, а действуя неосторожно, я сама же разрушу нашу семью, в то время как, проявив немного терпения…»

Но тут от нового приступа ярости у вас заколотилось сердце.